Придя на работу, неожиданно нос к носу столкнулся с Шишкиным.
— Николай Евгеньевич? Какими судьбами?
— Вот, вызывали на консультацию, — кардиолог пожал мне руку, завязал шарф, достал шапку из рукава пальто.
— Дайте догадаюсь. Брежнева у нас тут нет, Суслова тоже. К кому могли дернуть в праздники… хмм… — я сделал несколько пассов руками, намекая на причастность к высшим эзотерическим силам. — Уж не к Райкину ли?
Шишкин подозрительно прищурился:
— Откуда знаешь?
— Так мы его и госпитализировали.
Врач передумал, размотал шарф, подхватил меня под локоток:
— Ну ка пойдем в кафетерий, чайку тяпнем.
Я посмотрел на часы — время до смены еще было.
— Ну пойдемте.
Сели за дальним столом, подальше ото всех. Шишкин попытал меня насчет госпитализации, потом вздохнул, тихо произнес:
— Только между нами, Андрей…
— Ага, по-родственному.
— Плохая шутка!
— Ваша дочка сама связалась с Труновым. Я узнал все уже постфактум.
— Знаю, — Шишкин тяжело вздохнул. — Не нравится мне этот Трунов. Хитросделанный очень.
— Да, Панов был получше, — покивал я, улыбаясь. — Ладно, что там с Райкиным?
— Сердечко у него изношенное, но пока еще побегает. Ему нервничать категорически нельзя. Любой стресс провоцирует гипертонический криз, аритмию, а это, сам понимаешь, здоровья не добавляет.
— Актер же, — пожал я плечами. — Он как на сцену выходит, тахикардия гарантирована.
— Райкин уже привычный, — махнул рукой Шишкин. — Это вряд ли. Тут дело в другом. Плохие слухи про него распространяют постоянно. Дескать, в гробу матери пытался вывезти золото и бриллианты в Израиль.
Тут я конечно, обалдел.
— Он мать в Израиле хоронил?
— Такова была ее последняя воля.
— У нас же нет дипотношений с ними…
— Это у нас нет, а у него есть. Он же всемирно известный актер…
Шишкин покачал ложкой в стакане, повздыхал.
— Анонимка на него пришла новая. Мол с Ефремовым, Табаковым и Евтушенко подпольный журнал издают. Для творческой элиты. Дело на контроле в КГБ и ЦК.
— Бред какой-то… Таким людям эти журналы до лампочки. Молодежь балуется, да агенты западные всякие.
— Вот и я удивляюсь — Шишкин понизил голос — Ходят… хммм… слухи, что дело тут не в анонимке. Это следствие. Зарвался Аркадий Исаакович. Поставил спектакль с цитатами из Ленина.
— Так что в этом плохого? — еще больше удивился я. — На руках должны носить.
— А там с критикой советского строя. Устами Владимира Ильича. На каждый наш порок общественный — цитата из основоположников. Дескать, они тоже бичевали и мы будем. И не подкопаешься. Не запрещать же Ленина… Скандал! Вот и решили его добить с другой стороны, здоровье у него так себе…
— Может вы как-то поспособствуете, чтобы его в ЦКБ подольше подержали, подлечили? А там может само собой все уймется.
— Тоже об этом думаю, — покивал профессор. — Кстати, лекарство это, что ты нашел…
— Каптоприл? Привезли?
— Уже попробовал на нескольких пациентах. Сейчас материальчик соберем, статью напишем. Отличный результат показывает, давление стабилизирует — сказка просто. С меня бутылка!
Вот она, цена внедрения хорошего препарата: коньяк и какая-то закуска. Ну, и ушедшая невеста бонусом.
Первый вызов на «кровотечение из руки». Кстати, опять я попал к доктору Спиваченко с неугомонной Капитоновой на пару. Не туда пошла девчонка работать. Ей надо было в журналисты идти, интервью брать. Всё узнала бы у звезд. Естественно, сегодня с утра допрашивали меня. Конечно же про Швейцарию. От пограничного контроля в аэропорту до цен на всё. Включая недвижимость. А откуда мне это знать? Я там даже на общественном транспорте там ни разу не катался.
А ехать далеко получилось. Когда сначала доктор сообщил, что за город, в какой-то Ранис, я не понял даже. И только когда к поселку подъехали, дошло — да это же Николина Гора! Тут плевать на улице категорически запрещено, а то вероятность попадания слюны в какого-нибудь академика или министра сильно превышает сто процентов. Но это летом. А сейчас, в эту очень недачную погоду, кого сюда понесло? Есть, конечно, те, кто живет за городом круглый год, но их мало. Однако, вызвали, значит, наш клиент.
Украшающих окрестности и подтверждающих близость обитателей к народу пятиметровых заборов еще и в помине не было. Так, несерьезный штакетник, а местами и вовсе вопиющее пренебрежение безопасностью в виде декоративного кустарника. Ехали по навигатору — нас на въезде встречал какой-то не то сторож, не то слесарь. Его даже спрашивать не стали, что стряслось — сразу видно было, что мужик не в теме.