В институте и в школе над ним посмеивались: спортсмен, вот и не пьёт. А он не пил потому, что перед глазами всю свою жизнь видел пример — ужасный пример — мать-алкоголичку. Та не просто пила — приглашала своих собутыльников, пару раз чуть не сожгли квартиру. Потеряла моральный и физический облик и всякую цель — зачем жить, если день начинается и заканчивается бутылкой, а если пить нечего — хочется умереть.
К счастью, этот этап они миновали. Хочется верить, что навсегда. Но отношения со сверстниками у Саши были весьма холодными. Общался он близко только с Алёной, которая на время стала его соседкой, и приятелем со школьных лет Максом.
— Каждый видит на свой лад, — хмыкнул парень. — Один меня переоценивает, но от этого я не стану лучше. Другой недооценивает, но от этого я не стану хуже. Часто мы имеем дело с кривым зеркалом общественного мнения: утверждаемся за его счёт или, наоборот, защищаемся от него. Но не становимся от этого счастливее. Всё внутри нас. Не стоит гоняться за отражениями. И... Я, правда, не очень хотел говорить об этом, но рано или поздно пришлось бы. Лучше сейчас. Если это тебя оттолкнёт — я пойму. Но я хочу быть с тобой честным. Потому что это моя жизнь, и это часть меня.
— Это мама тебе звонила, когда ты ушёл? — спросила я.
Он на секунду взглянул на меня и кивнул:
— Да.
Паззл сложился.
— Если бы я сказал, ты стала бы про неё расспрашивать, и мне пришлось бы ответить... В общем, я не хотел.
— Я понимаю... А отец? Можно спросить, что случилось?
Он тяжело вздохнул.
— Ничего криминального. Несчастный случай. Сбила машина. Смертельный исход. Нам сказали, он умер сразу.
— Соболезную, — сказала я виновато, понимая, что эти слова ничего не изменят. И даже вряд ли смягчат моё любопытство.
— Спасибо. Поначалу было очень тяжело. Но я помню о тех днях, когда мы были вместе, только хорошее. Правда, говорить об этом вслух до сих пор больно. Я с тех пор многое понял. Не сразу, конечно. Просто много анализировал, пытался вспомнить его последние слова, когда мы виделись утром. Никто ж не думал, что это в последний раз. И вот что понял: нам кажется, что сутки — это ничтожно мало, они ничего не смогут изменить в жизни. Ну что такое каких-то двадцать четыре часа? Но, на самом деле, ни у кого нет гарантии, что он закончит день тем же, кем был с утра. У нас день тоже начинался как обычно. Как у всех счастливых семей, которые просто живут и живут, не замечая счастья, а принимая его как должное. Проснулись, умылись, позавтракали, обсудили планы на выходные — это был четверг, как сейчас помню, и мы собирались в субботу в зоопарк. Отец ушёл первым, потом я отправился в школу. А к вечеру прихожу — дома куча людей, все плачут, мама бьётся в истерике... За сутки вся жизнь перевернулась. Я с тех пор по-другому смотрю на время. Да и на жизнь.
Каким-то неромантичным выдалось это свидание — эмоционально-тяжёлым. Но искренним. И я понимала — как бы грубо это сейчас не звучало — что мы стали ближе друг к другу. Эти озвученные Сашей переживания доказали мне его честность: вот он я — такой, какой есть. И семья у меня непростая. Хочешь — принимай. Боишься — уходи.
Но я не боялась. Я хотела его обнять. Но вместо этого взяла за руку. Сама.
Так мы и шли рядом: два ненужных никому человека, чужие в собственных семьях. Но уже не чужие друг другу.
Глава 5
На следующее утро оказалось, что, пока я гуляла с Сашей, мои родители договорились с Лихачёвыми и решили устроить «семейный ужин». У нас. Видимо, помочь таким образом детям — нам с Глебом.
Раньше пересекаться приходилось лишь на нейтральной территории, а тут — почти один на один, у нас дома. Да ещё и при том, что лишь позавчера мы с ним виделись! Не слишком ли часто?
Я, конечно, предприняла попытку отвертеться, но безуспешно.
— Мам, ну это же у вас гости.
— Ошибаешься. С ними придёт Глеб. Вы, кажется, неплохо поладили?
Да. Выяснили отношения и поняли, что вместе нам быть не светит. Не очень-то хочется.
— Может, мы сами будем решать?
— Конечно, сами. Кто ж против? А сегодня просто поужинаем.
На «простой ужин» мать заказала столько еды, будто мы свадьбу гулять задумали. Стол ломился, меня заставили надеть платье, хотя я отчаянно сопротивлялась.
За двадцать минут до прихода гостей мама придирчиво осмотрела стол и радостно постановила:
— Хорошо. Мужчины любят вкусно поесть. Скажем, что этот салат ты готовила.
— Зачем? — закатила глаза я.
— Пусть Глеб видит, какая ты у него хозяйка!