— Это жена Николая, — сказал дядя Гена, — тсюдо, а не баба.
Полина вылезла из машины. Хозяйка улыбнулась и протянула ей руку.
— Ирина. Как я рада, что вы до нас добрались! А ты, наверное, Полина? Какая у тебя чудесная стрижка. Проходи в дом, не стесняйся.
Ирина была ладная, крепкая. Казалось, что её всю нарисовали одним движением руки, не отрывая пера от бумаги. Всё, что должно сводить с ума мужчин, было при ней. Черные волосы, перехваченные заколкой, пересекала лунная дорожка — широкая прядь, мерцавшая серебром.
Полина не ожидала такой теплой улыбки от незнакомого человека. Ирина, похоже, действительно была им рада. На душе у Полины вдруг стало легко и весело, в первый раз с тех пор, как она приехала в город У. Ирина расцеловалась с дядей Геной, настояла на том, чтобы донести до комнаты бабушкину сумку, и сразу же наполнила всех ощущением того, что они очень важные и желанные гости.
За порогом Полина ожидала увидеть ту же застывшую советскую обстановку, что и у тети Зины — вещи, которые пустили корни и превратились в безрадостный хлам. Но уже при входе стало ясно, что эта женщина не позволяет случайному и ненужному прирастать к дому. В прихожей, выложенной прохладной плиткой, стояли большие напольные вазы с сухими колосьями и ветками, черно-белые фотографии висели на стенах, а в гостиной за стеклами шкафов мерцали корешки книг, при виде которых Полина чуть не запрыгала от восторга. В библиотеке тети Зины имелось от силы двадцать книг, и половину Полина уже прочла, с ужасом думая о том, что скоро останется только «Наш колхоз» с конопатым, как Колян, мальчиком на обложке. А у окна стоял японский телевизор с видеомагнитофоном. Да тут, под Лбищенском — настоящий островок цивилизации, над которым нарезает круги орел. Ах, вот бы остаться здесь до конца поездки!
За чаем с вкусными душистыми булочками выяснилось, что ночевать они будут на берегу реки, а завтра спозаранку дядя Гена с Николаем отправятся на рыбалку.
— У вас очень уютно, — сказала Полина.
— Стараюсь, — улыбнулась Ирина.
— И не трудно вам одной управляться? — поинтересовалась бабушка, — Николай-то, наверное, работает целыми днями.
— Сейчас не трудно. Восемь лет все-таки здесь, уже обжились, устроились. Потом, я не одна, мне соседка помогает. Сейчас покажу вам наше хозяйство. Молоко пейте, это от Лариски моей.
— Вкусное, — похвалила бабушка.
Лариска, рыжая корова, тянула к Полине влажный нос. Она и еще две коровы лениво помахивали хвостами, будто бы специально для того, чтобы отогнать мух от теленка, лежавшего на соломе в углу. Полина просунула руку сквозь прутья загона, дотронулась до черного шелкового лба. Безрогий теленок, с ушками, прижатыми к голове, попытался проявить вежливость и встать, но ноги у него разъезжались, как циркуль. Ирина удивилась, когда Полина достала фотоаппарат.
— Ты что, коров не видала?
— Первый раз так близко. Где нам коров-то видеть, в Питере?
— А дачи нет?
— Нет.
— Ну и ну. Совсем оторвались от природы. Ольга Ивановна, вы-то, небось, коров доили?
— А как же! Коров, коз. Давненько правда, я была младше, чем Поля сейчас. Неплохое хозяйство у вас, Ира.
— Это всё муж.
В соседнем загоне толпились свиньи, похожие на грязные мешки с картошкой. Предводительствовала огромная, вся в складочках, Лорена. Куда бы она ни совала свое рыло, остальные — Даниэла, Марианна и Мария (названные в честь главных героинь мексиканских сериалов) — поворачивались за ней. Увидев посетителей, свиньи открыли пасти и стали хватать желтыми зубами перила загона. Такие-то чудовища и сожрали младенца в «Кому на Руси жить хорошо», — вспомнилось Полине.
Ещё Ирина держала кур, они расхаживали, спазматически дергая шеями, в окружении цыплят-подростков. Появление горсти зерна — большое событие в курятнике — не на шутку переполошило мамаш, и они помчались есть чуть ли не по головам своих некрасивых детей. Полина задрала голову. Орел все еще был там, наверное, он видел суетливых птиц, летал себе и думал: «Нагуляете жирку, тут я вас и…».
До вечера Полина блаженствовала. Сначала она нашла на подоконнике книжку под названием «Жеребец» и, пока никто не видел, прочитала все эпизоды, содержавшие эротические сцены. Потом валялась на диване, болтала ногами и смотрела «Рокки» — жемчужину местной коллекции. Когда бабушка велела собираться, Рокки как раз должен был драться с Иваном Драго. Полина, конечно, знала, что у Ивана Драго, не вызывавшего у нее никаких патриотических чувств, в бою против воплощения американской мечты нет шансов, но досмотреть все равно хотелось. Одеваясь, она неправильно застегнула кофту, потому что все ее внимание было поглощено ходом поединка. Каждый удар по физиономии Рокки она воспринимала, как личное оскорбление. Но тут пришла Ирина, в брюках и куртке, Полине стало неловко, и она отправила всех в нокаут, нажав на красную кнопку.