— Скоро, теперь скоро. — произнесла она удовлетворённо, глядя в зелёный глаз.
* * *
Очнулся в больнице, этот запах ни с чем не перепутаю, что на этот раз, очередной осмотр и уверения, что моё состояние улучшается. Нужно высказать МарьИванне своё фи, опять снотворным опоила, что бы не возмущался. Лежу вслушиваюсь в звуки, в принципе всё стандартно звуки шагов мед. персонала, вон каталку провезли, тяжело идёт видимо с больным. Шорох отодвигающейся шторки возвестил о приходе гостя. Интересно, шаги тихие почти невесомые. Женщина? Нет скорее девушка? Открыв глаза смотрю в потолок ожидая, когда лицо вошедшей покажется в поле моего зрения. Потолок в больнице мне знаком, это какая больничка? Сто пятьдесят седьмая медсанчасть? Там вроде был такой. Странно вошедшая стоит рядом и молчит, ну давай же наклонись. Мне ведь интересно увидеть новое лицо.
— Господин мой ты очнулся? — Хм, а ведь голос я знаю. Странно знаю, но не помню лица, и ещё что-то зудит, что-то не так. Пытаюсь сообразить, но мысль ускользает. Блин ну подойди чуть ближе. Глаза скосил, на сколько хватило усилия, нет не вижу, хотя бы на пол шажочка ближе.
— Господин как ты себя чувствуешь? — голос приятный и бархатистый. — Мне позвать доктора? Или сначала позвать родителей?
«Родителей»? Она сказала «родителей». Да кто же ты? чуть-чуть повернём шею, боль хрен с ней перетерплю.
Голова повернулась на удивление без боли. Ну хоть в этом повезло.
Девушка, азиатка, красивая, даже очень, из под халата выглядывает цивильное платье, значит не медик, что то крутится на периферии черепной коробки щекоча мои уставшие от медитаций мозги. Что с ней не так? Смотрит жалобно как потерянный котёнок. На ассоциациях вспоминаю кота из Шрека.
— Кот Василий. — произношу вслух, удивляясь, что знаю, как зовут кота из мультика.
— Я здесь Хозяин. — Здоровенный рыжий котяра в шляпе и сапогах проявляется в воздухе рядом с девушкой. — Ты опять всю энергию выкачал до донышка.
— Это что же мне вкололи? — шепчу на последних крохах сознания. Последней искоркой стало понимание что же так зудело в голове. Язык. София со мной говорила на корейском. Всё здравствуй родная темнота.
Глава 14
Оппа, а это и не эпилог совсем
Сильминира Мазари Великолепная, единственная из жён своего господина, родившаяся человеком и достигнувшая самой вершины пирамиды нижнего плана, сегодня была довольна жизнью как никогда. О как она близка к очередному поражению своей извечной соперницы, четырнадцатой и последней жены своего господина, так ненавистной ей Горгонды. Эта высшая тварь из рода ледяных демонов с ледяного плана преисподней, когда-то смогла забрать у неё с таким трудом выстраданное право на внимание мужа, победив её в более чем трёхсотлетнем соперничестве. И с тех пор она...
Женщина с неестественно белой цвета Родосского мрамора кожей и ярко рыжими волосами, улыбнулась, проведя рукой по горячему молоку, ванну из которого она принимала.
Ну да, с тех пор она не упускала случая насыпать колючек сопернице в нижнее бельё. Сегодня отправив своего капитана в верхний план реальности, отданной Мужем и Господином этой ледяной стерве. Белокожая женщина откинулась на спину, над молочной поверхностью возвысились два острых холмика идеальной груди с темными сосками.
Нет ну как же удачно, мало того, что эту молодую дуру, капитана младшей когорты её гвардии удалось, отправить на смерть, так теперь её мамаша, плетущая свои интриги за её спиной, стучащей старшим жёнам, обо всём что происходит в её дворце, осталась ей должна вдвое больше за провал задания своей дочерью.
Простое задание провалила, этой молодой дурёхе всего-то и нужно было большого чиновника старой империи направить на тёмный путь. ПОложив в копилку своей госпожи ещё одного аколита, добавив ещё одного тёмного не принадлежащего и не платящего дань Горгонде. Ну да мелочно, зато надёжно и не заметно Вот так, потихоньку, она и свалит свою ненавистную конкурентку. А эта молодая дура не смогла сделать то, что легче чем у ребёнка конфетку забрать.
— Ха, ха, ха — Сильминира весело рассмеялась, вспомнив как она стала на тёмный путь, тогда её старший брат решил забрать у маленькой сестрички конфету, за что и получил ножницами в глаз, положив первую смерть в её копилочку, — Крови!
Два красных импа в чёрных ливреях подтащили к краю ванной молоденькую девушку. В глазах, почти ребёнка, плескался первобытный ужас, Сильминира будучи хорошим эмпатом, с удовольствием купалась в эманациях страха. Острый клинок вскрыл горло, и алая кровь полилась в ванную окрашивая белую жидкость красными разводами закручивающимися красивыми протуберанцами. Демонесса, дождавшаяся, отлетевшую душу, ловко перехватила её длинным розовым языком, поглотив сразу испытав ни с чем не сравнимое чувство эйфории. Конечно, следующую девственницу она выпьет медленно, смакуя каждый миг страха и божественной искры, вложенной творцом в своих чад, Но первую жертву она всегда выпивала так, быстро и сразу, наполняя себя до краёв с первого раза.