— Ага уже слышала про твой мотоцикл, говорят крутая штука, — настроение девушки стало портится, улыбка натянулась на губы старым, мокрым носком, пряча боль воспоминаний.
— Эй ты чего куксишься, — я присел на корточки перед девушкой заглядывая в наполнившееся влагой глаза, — Каринка-мандаринка, обещаю, что скоро, совсем скоро будешь сама кататься на моцике. Ну-у-у, чего ты, прекращай.
Однако мои слова сделали только хуже, слёзы ручьём побежали, а губы стали дрожать от сдерживаемых рыданий. Растерянно оглянувшись на одноклассников интуитивно ища поддержку, но они только глаза отводя, неруси чёртовы.
— Прости Юра. прости, я сейчас успокоюсь, — она достала платок из сумки-бардачка закреплённой на коляске и прижала его к глазам — Видишь уже не плачу, это из-за воспоминавший, так мой покойный брат говорил.
— Ну прости меня Карин, я ведь не знал, — мне стало не по себе от чувства тоски и безмерного горя накрывших сидящую в инвалидной коляске девушку и меня заодно, — но от обещания оказываться всё равно не буду. Ты вообще не в курсе, у нас сегодня урок будет?
— По идее да, — она подняла руку и поднесла к сощурившимся глазам, запястье с маленькими золотыми часам на витом браслете. — Слушай так ведь уже пять минут как урок должен идти, а учительницы нет.
— Кстати директорского сынка сегодня опять нет? — Я уже хотел поинтересоваться, как у неё складываются отношения с одноклассниками, для смены неприятной темы так сказать, но звук двери, отъехавшей в сторону прервала меня на середине фразы.
Быстрым шагом, с гордо выпрямленной спиной и папкой в руках, к учительскому столу подошла секретарша, от неожиданности и быстроты этого метеора в юбке, так и остался сидеть на корточках возле коляски. Так, в не смой удобной позе, и выслушал сделанное хорошо поставленным командным голосом объявление:
— Ученики! Вервого урока не будет, Ким Со Хён сегодня отсутствует по семейным обстоятельствам, вам надлежит посвятить урок самостоятельной подготовке, а я буду за вами следить.
Она уже было села, когда наши глаза встретились, ну да трудно сразу увидеть сидящего на корточках, девушка вздрогнула и подскочив так, что стул отлетел к стене, протараторила:
— Господин, — она поклонилась, сложив руки на животе, — директор ожидает вас в своём кабинете.
На самом деле ни хрена он меня не ожидал. Я буквально нос к носу столкнулся с Лимом на лестнице.
—Ученик разве тебе не было сказано явиться ко мне в кабинет? — Лим Джи грозно раздувал ноздри, нависая на до мной несокрушимой горой, всем своим видом показывая своё недовольство. Вот только эмоции полыхали красным, страхом от него несло, а ещё ожиданием и предвкушением.
Что-то с ним не ладно, что-то этот мафиозо задумал, неужели месть за своего сынка. Да ну нафиг, какая хрень в голову лезет, мы в конце концов в школе, а не в голливудской киношке.
— Директор, секретарь мне передала вашу просьбу, — я намеренно обостряю, — вот как раз сейчас иду к вам директор Лим.
Однако амбал совсем не реагирует на неприкрытое хамство, он, развернувшись сразу стал спускаться вниз по лестнице, перешагивая через две ступеньки, только бросил мне через плечо, что бы я шёл за ним следом.
Так мы и шли до клуба в молчании, он впереди я чуть сбоку и сзади. Шёл и думал о том, что ни фига не переобулся. Как был, так и чапаю в сменке, наверное, теперь придётся мыть школьные тапочки. А вот интересно, до туалета мне босиком идти или можно не разуваться. Покатав эту мысль в дурной голове пару минут, натурально сплюнул, от чего директор с удивлением обернулся, окинув меня подозрительным взглядом, но ничего не сказал, а только прибавил скорости.
Нет я реально тормоз, тапочки мыть, на хрен мне вообще с этим заморачиваться, вытяну новенькие чистенькие и одену. Директор остановился перед дверью суетливо лапая руками по карману.
Да чего он так нервничает? Птица недоверия пролетела как пуля у виска, ударив по нервам своим крылом. Аура директора полыхала коричневым пламенем. В правом кармане мужчины что-то лежит, вижу тёмное пятно. Твою ж мать, это... это как моё солнышко, только наоборот. Отчётливо вижу, как чёрное солнце своими жгутами из ауры директора высасывает нечто, чему не могу найти определение, всё это лишь моя интерпретация непонятного явления. От удивления остановился соображая, а что мне теперь собственно делать. Желание идти в казарму у меня пропало от слова совсем. Пока я соображал директор справился с дверью и в нетерпении повернулся ко мне:
— Чего встал? Пошли ученик, — Лим буквально подпрыгивал от перевозбуждения, а я вдруг вспомнил, что совсем не готов, мне ведь нужно было презентовать свои мысли и предложения, а ни хрена не сделано, даже не вспомнил об этом. И вообще, не хочу я идти с этим амбалом, не хочу и всё тут. Мне что страшно? Охренеть можно, что за чертовщина тут творится.
— Только после вас директор. — Загнав под плинтус собственный страх шагнул вслед за директор в темноту помещения.
В казарме ничего не изменилось, то же пустое, пахнущее пылью помещение. Вообще, за чем нужно было суда идти, не понимаю, неужели нельзя было всё обсудить в кабинете.
Стоим смотрим, потолок, пол и лавки-полки со свёрнутыми матрасами, на что директор хотел тут посмотреть не понимаю. Краем глаза вижу, как Лим дёргает рукой. По полу покатился чёрный кругляш.
— Получи свою плату. Неназываемый я привёл мальчика, — директор ещё не закончил говорить, как на полу заклубился черный масляный дым, дымные струи змеями, антрацитово блестя, извиваясь ползали по кругу, образуя полусферу, во рту тут же появился гадкий вкус, желудок прыгнул к горлу, я бы, наверное, расстался с завтраком, но клубы дыма, в один миг, вдруг, приняли форму дверной арки затянутой масляно блестящей плёнкой на поверхности которой зажглись два красных глаза.
— Я реально баран. Жертвенный. — Пробормотал себе под нос, разглядывая как из матовой плёнки вслед за огненными глазами, сначала появилась узкое, неуловимо женственное, лицо с козлиной бородкой, сплетённой в косичку и рогами барана на висках. Рогатая голова вытянулась на длинной шее из матовой плёнки и осмотревшись уставилась прямо на меня пламенеющими алым глазами с горизонтальным зрачком.
— То, что надо человек, — длинный язык высунулся, облизал жуткие глазищи тут же втянувшись обратно, — дарую тебе первый ранг колдовства, отныне ты Послушник.
Лим, с сухим деревянным звуком, грохнулся на колени, уткнувшись лбом в пол. Здоровенный мужик тихо скулил и дёргался как припадочный пёс на случке, его аура стремительно чернела непроглядным мраком.
— Какая мерзость, — третий раз за сегодня подкатила тошнота.
— Чтоб ты понимал сладенький мой, он сейчас на вершине блаженства — говорящая голова, как оказалось, принадлежала женской особи. Пока я разглядывал директора, эта рогатая баба вылезла из маслянисто чёрной плёнки по пояс, явив миру огромные обвисшие сиськи, как минимум пятого разношенного размера. От такого зрелища я рефлекторно отступил на пару шагов пока не уперся в стену.
— Васька ко мне! Что это за угрёбище такое? — Обратился к коту, не отрывая взгляда от рогатой бабы с огромным… членом?! болтающимся между покрытыми шерстью козлиными ногами.
— Суккуб — это хозяин, — Василий мявкнув отлетел в угол помещения, сбитый длинным крысиным хвостом, что бы тут же оттолкнувшись лапами от стены бросится на демона похоти, — беги хозяин. Я задержу…
— Щас прямо, куда я в тапочках, — кладенец тяжестью потянул руку вниз, заставив меня перехватить рукоять меча второй рукой.
В следующее мгновенье арка осыпалась чёрным прахом, а кожа гермафродита задымилась. Визг демона ударил болью по ушам:
— Ловушка! Получи тварь, — хвост метнулся к уткнувшемуся в пол Лиму развалив голову директора как арбуз. Кровь брызнула в стороны, заливая пол казармы алыми брызгами.
Смерть ударила по нервам адреналином. Меч порхнул на встречу хвосту, без сопротивления, отсекая сразу половину, от неожиданности я провалился вперёд, разворачиваясь по инерции вправо. Когти твари разминулись с моим животом на считанные миллиметры распуская на лоскуты школьную форму. Васькина шпага звякнув отскочила от второй лапы демона.