Стоя под струями душа, строил планы на день, пытаясь выкинуть воспоминания прошлой ночи. Попросить девушку принять душ со мной не хватило совести, захотела бы, сама пришла или предложила помощь. А нет, значит нет, неволить не буду, не правильно это, не хорошо.
Можно подумать нужно мне это бельё, вытянуть могу в любую секунду всё, что мне потребно. Гормоны, помноженные на желание, вот что значит моя просьба. Это жене можно предложить вместе душ принять, а тут… Знаю, что не откажется, и это коробит, и жжёт душу, и совесть, и нервы, и вообще, не может она отказать, не имеет права. Не кукла она и не моя рабыня…
Меня злит собственная слабость и подспудное ожидание. Вот сейчас войдёт, сама всё сделает и мне не нужно будет страдать и бороться с собственной совестью
— Ай! Зараза! — Холодные брызги мгновенно покрыли кожу пупырышками гусиной кожи, считаю до двадцати и включаю горячую. Контрастный душ лучшее лекарство от… Неважно короче. Лекарство и всё тут.
Из душевой кабинки вышел мрачный, мокрый и расстроенный. Уткнувшись взглядом в развешенную на плечиках одежду понял, что София заходила пока я мылся, и этот факт, не добавляет мне хорошего настроения.
Одевшись, остановился перед дверью не решаясь открыть, почему-то очень стыдно, кажется София сразу поймёт причину дурного настроения её господина.
Один, два, три… Начинаю считать про себя до восьми одновременно делая на счёт глубокий вздох, на восемь задерживаю дыхание и так же на восемь медленно выдыхаю до максимума схлопывая лёгкие. Через пять минут почувствовал себя успокоившимся решительно открываю дверь.
— Привет сын! Чего так долго? — отец сидит на диване за накрытым к завтраку столом.
— Привет пап. — с удивлением оглядываю стол, желудок сжало спазмом голода, — А София где?
— С мамой и сёстрами, они наверное уже позавтракать успели. Это ты по полчаса душ принимаешь. — Отец улыбается, оглядывая меня с головы до ног. — Хорошо выглядишь сын, и не скажешь, что вчера со смертью разминулся.
— Ага целых пять раз, — и поспешил пояснить, глядя в удивлённые глаза родителя, — Три раза меня Мария Витальевна реанимировала и два раза уже здесь реаниматологи с Сергей Сергеичем постарались.
— Это, сын, последствия неудавшегося обряда, — отец показал мне рукой на стул, предлагая занять место за столом, тебя Юра выбрали платой за первую ступень колдовской силы.
— Ну да директор что такое говорил, прими мол плату и всё такое, — я подтянул к себе тарелку с блинчиками. Поставил рядом плошку со сметаной и со вздохом продолжил, — конечно ты прав, вчера по самому краешку прошёл, до сих пор страшно.
— Ешь давай, — папа усмехнулся и переложи к себе в тарелку пару блинчиков с начинкой продолжил: — По какому краешку сын, тебя спасло чудо не иначе. Победить суккуба в открытой схватке раньше удавалось лишь паладинам нашей матери Церкви. Воинам, которые не один год готовились к таким битвам. Так что сын, ешь и рассказывай в подробностях, как ты смог убить высшего демона с нижнего плана.
И я рассказал. Поведал отцу как меня, барана привели в казарму. Рассказал про портал, про то как демон продавливался сквозь чёрную субстанцию в арке, пояснил откуда эта арка взялась, и куда делась.
На то, что демон убил директора. Отец отреагировал странно, кивнув своим мыслям, попросил, подробно рассказать, что и за чем следовало и какие слова были произнесены.
— Так значит, говоришь он покрылся волдырями и заорал о засаде?
— Ну да, и сразу хвостом ударил, голова прямо взорвалась, — я поморщился, — мерзкое зрелище. А потом и меня хвостом, еле отбился. А меч! Представляешь, стал таким тяжёлым, обоими руками пришлось держать.
— Как это тяжёлый?
— Да не знаю. Я сам только что понял. А вчера не до того было, махал им как палкой. Мне б учителя хорошего, а пап?
— Ну да, ну да, — ответил отец отстранённо, — когда говоришь меч тяжёлым стал?
— Да как в руки взял, так и пришлось сразу второй рукой хвататься, — от излишне резкого движения рукой сметана с блинчика разлетелась по столу белыми брызгами, — ой, прости пап. Я не специально.
Торопливо вытер салфеткой со стола белые капли, положил несчастный блинчик на край тарелки и продолжил:
— А ещё этот гад игрался с нами как кошка с мышками, невероятно быстрая тварь. Сдайся, говорит человечек, тебе не победить.
— И как же ты победил?
— Веришь пап, со страху. Я поскользнулся, упал, а эта су… ну демон на меня сверху прыгнул, вот я и вмазал ему прямо в пасть сферой плазмы.
— Чем, чем? — отец даже подался вперёд, — сферой?
— Ну да, такой, какой я комнату освещал, помнишь, ты ещё сказал не перенапрягаться, вот ей и вмазал. Васька говорит, что я весь выложился в эту сферу, всю миру вкачал. Может позвать его? Он подтвердит.
— Зови.
— Василий?
— Я здесь хозяин, — кот материализовался сбоку стола отвесив галантный поклон сначала мне, потом отцу, — Здравствуйте господин.
— Присаживайся — я обвёл взглядом помещение, — стула нет, так что можешь на хвост. Как насчёт сметаны с блинчиками?
— Спасибо хозяин, — Васька уселся на пружину хвоста с подозрением смотря на мои руки.
— А-а-а. Извини забыл, — я хлопнул себя ладонью по лбу и не чинясь протянул ему запотевшую рюмку с водкой и блюдце с солёным огурцом.
— Это что? — отец, протягивая руку к рюмке — Водка?
Упс, вот же гадство и как папе объяснить.
— Папа это у нас традиция такая, сел на хвост - выпил водки.
Отец поднёс рюмку к носу рюмку, понюхал, чуть пригубил
— Хм, действительно водка, и не плохая надо сказать, а вот то, что твой фамильяр алкоголик — это плохо. Сын не нужно потакать его низменным желаниям.
Ошарашенно возмущённая морда Василия, распушилась шерстью и вибрисами, пасть беззвучно открывалась, пытаясь выдавить слова.
— Всё, всё Василь, успокойся, никакой ты не алкоголик. — примирительно произнёс я, — ты только учишься. Вон лучше сметанки наверни, восстанови, так сказать, белковый баланс в организме.
Хрустальная салатница со сметаной украсила стол.
— Да сынок, умеешь ты удивлять, — папа резко выдохнул, махнув рюмку водки, крякнул и захрустел огурцом, — и многое ты можешь, вот так, доставать из близкого далека?
— Не знаю, не пробовал, — я пожал плечами, размышляя стоит рассказывать про электро-байк, — вчера утром вытащил клубнику и пятилитровое ведро с абрикосами.
— Да ты что! мать клубнику просто обожает. Обязательно, слышишь, обязательно сделай матери подарок.
— Да без проблем, — отцовская экспрессия скорее всего следствие выпитой рюмки, я потянулся к его эмоциям, ого да он же натянут как струна. Вида только не подаёт, и не скажешь, что человек находится на грани нервного срыва, — папа обязательно порадую маму не волнуйся, давай лучше вернёмся к нашему разговору, тем более Васька вон уже пол салатницы вылакал.
— Да, ты прав сынок, — отец тягуче выдохнул, — ну ка налей отцу сто грамм, больно хороша зараза.
— Ну а то, на берёзовых бруньках настояна, — протянул отцу его рюмку.
— Сын твои познания в предмете, — отец поднял рюмку любуясь игрой света на острых гранях, — рановато тебе ещё в водке разбираться, не находишь? Мастер горячительных напитков.
— Ну я же не пью.
— Ну, ну, — папа покачал головой, выказывая свои сомнения в моей искренности, — ладно с этим позже разберёмся, давай вернёмся во вчера, на чём мы остановились?
— На сфере которой спалил голову демону.
— Да, точно, — отец с некоторым сомнением посмотрел на кота с упоением вылизывающего хрустальную салатницу, — Василий, поясните, каким образом мой сын вчера победил демона.
Рыжий котяра с превеликим сожалением посмотрел на вылизанную до кристальной чистоты салатницу, одарил меня задумчивым взглядом, зачем-то поправил шляпу и выдал:
— Демонессу Господин, вчера головы лишилась молодая демонесса с нижнего плана этой реальности.
— Аргументируй. — Отец подобрался, став похожим на большого пса, вставшего на след.