Меж тем гостиная, куда проследовали «детективы», изобиловала накалом громкого напряженного многоголосия, преимущественно женского. Только Маргарита осела в восковом оцепенении и уже не плакала. Впрочем, когда мужская троица воцарилась во главе стола, непроизвольно стихли все.
— Я еще раз прошу всех постараться максимально успокоиться и помочь Алиму и Климу Бурову в расследовании. Это делается для вашей же защиты!
— Я категорически против! — очнулась Марго от своего краткого «тайм-аута». — Вы так никогда не найдете того, кто убил Тимура. Ментов не надо… но нужен человек со стороны, ни на йоту не замешанный в наших отношениях. Если уж по-честному затевать игру под названием "подозреваются все"…
— Маргаритка, постой, не торопись… — начала было Нонна очередное вкрадчивое увещевание, но новоиспеченная вдова даже не посмотрела в ее сторону.
— Я не тороплюсь, — Маргарита угрожающе поднялась с кресла, в котором она только что полулежала, такая бессильная и всклокоченная, похожая на придавленного кошачьими зубами воробья. Но теперь птичка расправляла крылья с отнюдь не воробьиным размахом. — Я только хочу напомнить присутствующим, что решение об оригинальном способе расследования приняли те, кто, может статься, и прикончил… не так ли?
Никто не возражал. Эта версия, похоже, уже озвучивалась, и не сказать, чтобы ошеломила аудиторию. Каждый по-своему старался выказать сочувственную лояльность. Собакин, что-то бормоча Марго на ухо, попытался ее снова усадить, Силя принял защитную позу, сложив руки на груди, Алим изо всех сохранял имидж невозмутимого арбитра, Нонна старательно глотала горькую пилюлю. Клим отчетливо осознавал, что высказанное первой фрейлиной местного масштаба предположение наверняка еще раньше пришло в голову кому-то из гостей. Но тут пищи для наблюдений резко прибавилось:
— Хочу разъяснить для всех немаловажный момент: по большому счету мы не ведем никакого расследования, мы всего лишь собираем факты. От каждого по максимуму, — зарокотал Силя. — Мы с Алимом не собираемся… никого обвинять или там… в общем, у нас тут не суд линча.
— А что же у вас тут? — Марго подпустила яда и окончательно перешла в наступление. — Откуда мне известно, может, вам было выгодно, чтобы именно теперь Тимур вышел из игры, но я-то этого никогда не узнаю! А вы все, что сидите, как стадо косуль, уши прижали?! Старательно мне соболезнуйте?! Вот уж не трудитесь, я без вас справлюсь.
"Стадо косуль" изо всех попыталось реабилитироваться, но совершенно не знало, как. "Клим, ей надо дать успокоительного, у нее сейчас истерика начнется", — шепнула Ида. Буров не торопился: именно неконтролируемые эмоции и были бы ему на руку. А как еще увидишь госпожу Мунасипову в действии? Прежде чем поведать правду-только правду-и-ничего-кроме, Марго не помешает выпустить пар. После извержения она станет мягкой, податливой и откровенной, однако, никаких предпосылок к тому Клим пока не замечал. В отличие от Иды, он не назвал бы происходившее с Маргаритой истерикой. Она, напротив, была спокойна и зла, как эриния, которая без лишней ажитации делает черное дело.
Клим невольно перевел взгляд на Эльку. Тут эмоциональная гамма была куда как богаче. Ее можно было списать на родственную близость к Силе, на стрессонеустойчивость и на внутренний протест против временного "заключения", — но это для тех, кто Элю плохо знает. Уж кого-кого, а ее нельзя было упрекнуть в излишках чувствительности. Тем не менее, она, бледная, как гипсовый Ленин в советских школах, нервозно раскачивалась на стуле. Казалось, что вот-вот потеряет сознание или войдет в сумрачный медитативный транс. На ее состояние никто не обращал внимания, на повестке дня маячила Марго, которая уже успела методично обвинить Квасницкого, Гарина и Алима в заговоре, сокрытии улик и в привлечении подставной фигуры "доброго следователя". Это о Климе! Тот все ждал, когда же разоблачительные речи перетекут в угрозы призвать независимые силовые структуры и осуществить прочие карательные меры против заговорщиков, но с возмездием вдова не спешила. Она действительно «по-честному» подозревала всех и ничего большего. Критика чистого посттравматического разума. Внезапно она скривилась, ойкнула и быстро затопала по лестнице вверх, в свою комнату. Клим внимательно проследил за ней: Марго не заперлась, замок не щелкнул, значит, вторжение ею неосознанно не возбраняется. Впрочем, и без замков понятно, что человек в аффекте и сам не рад тому, что с ним происходит, ожидая, когда кто-нибудь наконец выступит в роли укротителя. Так что сейчас или никогда!
Клим поднялся и молча пошел вслед за Маргаритой. Вслед ему запротестовала Нонна, которую приструнил Силя. Леди рвалась что-то объяснить "не при всех", а Гарин гудел, что Климентий сам разберется. Собакин поддакивал о "благотворном мужском влиянии на женский взбрык", Муази скорбно замерла у камина… в общем, как мельком увидел Буров с «высоты» своего положения, в драматической композиции не были задействованы лишь два персонажа Дольская, которая обладала известной Климу способностью временами становиться как бы невидимой, и Лиза Чеганова. С оперативностью, коей мог бы позавидовать призывник на сборке автомата Калашникова, «маха» справилась с рыданиями и теперь, единственная из всех, изволила мирно откушивать лакомые остатки со вчерашнего изобилия. Перед ней стоял бокал с соком и тарелка с внушительным ломтем рыбного пирога. Похвальная выдержка или циничное равнодушие? Здоровый аппетит или изощренная маскировка?
Но в доли секунды, отделяющие Клима от входа в логово разгневанной Маргариты, он высмеял свои трюизмы. Ведь почти все тут маскируются и утрируют, потому что… до Тимура им нет дела. Он не был украшением жизни и крутил с Силей какие-то темные дела, — вот его характеристики для дружеского окружения. А если окружение становилось менее дружеским, то господин Мунасипов превращался всего лишь в бывшего бандита, сделавшего цивилизованную карьеру. А для такого персонажа смерть — не бог весть уж какой форсмажор, как полагает обыватель. Конечно, все напуганы и огорчены, подумать только — кожа дымится от пролетевшей у наших висков пули! А точнее — бильярдного шара… Но по большому счету, кто здесь оплакивает убитого… даже любимая жена и лучший друг не торопятся. Так может честнее рябчиков жрать? Хотя, помимо возможности украсть злополучный диск, Лиза скомпрометировала себя близостью и с подозреваемым, и с жертвой. Один улизнул из ее сетей, другой со всей дури в них запутался. Символично? Или просто барышня всеядна…
Бесшумно вторгнувшись на территорию Маргариты, Клим услышал характерные звуки из прилегающей к комнате ванной. Похоже, несчастную рвало. Менее подходящего момента для доверительной беседы не придумаешь, но, назвавшись груздем, придется сползать в кузов. Клим в нерешительности замер на пороге, не желая до поры до времени смутить Марго, обнаружив свое присутствие. А она вдобавок расплакалась. Потея от неловкости, Буров постучал по внутренней стороне двери и сделал вид, что только что вошел.
— Что, пришли допрашивать? — зареванная Марго вышла из ванной, сделала несколько жадных глотков из бутылочки с минеральной водой и улеглась на кровать, положив на лоб влажное полотенце. Клим был уже готов изворачиваться посредством банальных форм вежливости вроде "могу я чем-нибудь помочь", но его попытки были пресечены:
— Значит так. Передайте им, что я так просто не сдамся. У меня есть рычаги давления, и они знают это. Пусть только попробуют меня тронуть, скоты! — и Маргарита снова зарыдала. Никогда Клим так явственно не чувствовал себя профаном, вклинившимся в абсолютно незнакомую и опасную игру… Он присел на первый попавшийся ему стул и тщетно пытался подобрать несуществующие "верные слова".
Глава 5. Маргарита, или Жена Цезаря
— Послушайте, Маргарита… мне очень понятна ваша реакция, — осторожно начал он врать, в надежде, что от того речь в защиту «их» зазвучит убедительнее. — Но решение о закрытом расследовании прежде всего ограждает вас… от всяческих тягостных процедур и подозрений. Милиция в девяноста подобных случаев из ста только мешает найти истину…
— Вот мне интересно, — Маргарита резко села на кровати, — с чего это вы взяли, что милиция будет меня подозревать?! Чушь! Бред! Меня уже пытались убедить, что так мне будет лучше, но я никак не могу понять, почему?! С какой стати этот урод Юсупов намекал мне и всем, что я могу как-то пострадать… он видимо, хочет внушить, что я могла убить собственного мужа! Как же это всех устроило бы!