— У тебя был плохой сон? — облегченно вздохнула Сиси.
— Да нет, оно было настоящее, — серьезно говорила девочка. — Такое настоящее, как бывает по телевизору.
— Не беспокойся, Ненси. Я и Пола здесь, мы не дадим тебя в обиду. Если кто-нибудь придет, мы его прогоним. Хорошо? Договорились, маленькая?
Девочка потерла глаза кулаком и закивала головой. Но ей не верилось, что две хрупкие девушки смогут противостоять тому чудовищу, которого она видела, даже сама не поняв, сон это был или явь.
— Мы будем здесь, — повторила Пола. — И ничего с тобой не случится. А теперь ложись спать, и чтоб больше никаких дурных снов.
Ненси неуверенно кивнула головой и натянула одеяло под самый нос.
Дождавшись пока девочка уснет, Пола и Сиси погасили свет и тихо вышли на улицу, не сдержав своего обещания остаться с детьми на всю ночь.
— Тише, тише, — говорила Пола, — а то разбудишь, и нам придется сидеть здесь. А так можно будет заняться чем-нибудь другим.
— А чем ты сейчас займешься?
— Ну как, пойдем поиграем с ребятами в карты.
— А что, разве здесь кто-нибудь остался? — Сиси посмотрела удивлено на свою подругу.
— Ну как же, — сказала та. — Чарли и Берта, они же здесь.
— Ну да, будут они сидеть здесь, сторожить детей. Чего же они не прибежали на крик Ненси? Они уже смотались, часа два тому назад, в фургон к Берте.
— Да, — присвистнула Пола, — классный у нее фургон. Там все есть: и душ, и кухня, и большая кровать.
— Ну да, — сказала Сиси, — они отъехали, наверное, куда-нибудь в лес и развлекаются.
— Да никуда они не уехали, — сказала Пола, заметив возле кухни большой фургон Берты. Смотри, видишь их силуэты за шторами, видишь, как фургон раскачивается. Сейчас колеса поотваливаются.
— Ну ладно тем более не будем им мешать-сказала Сиси. — А то и они когда-нибудь нам устроят какую-нибудь гадость, когда мы будем с парнями. Пусть себе занимаются, а мы пойдем по своим делам.
Фургон Берты действительно бешено раскачивался из стороны в сторону. Он дрожал, как-будто под ним вздрагивала земля. В нем оглушительно гремела музыка.
Чарли лежал на спине, Берта сидела на нем верхом, закинув руки за голову. Чарли изгибался, как мог. Берта подскакивала и выкрикивала:
— Чарли, Чарли, ну давай же, темпераментней, еще быстрее.
Невыносимо гремела музыка, заглушая стоны и выкрики девушки.
— Слушай, а что это за такая темпераментная песня? — придыхая, спросила Берта.
— Кажется, Мик Джагер поет.
— Хорошая песня, — ответила девушка. — Давай еще, хоть две минуточки подергаемся. Еще хоть две минуточки, — не унималась девушка.
Крупные капли пота текли по измученному лицу Чарли. Он смахивал его, но пот снова и снова выступал. Чарли явно начал уставать.
— А как называется эта песня? — поинтересовалась Берта, прикусив губу.
— Да кажется, «Рубиновый вторник», — Чарли еле дышал от усталости.
— А разве есть такая песня, я только знаю про пятницу тринадцатое, — шептала Берта.
— Да ну тебя, нашла о чем вспоминать. Лучше давай немного помедленнее, а то я уже совсем замучился, — шептал еле живой Чарли.
— Помедленнее делают только покойники на кладбище, — сказала Берта, — а я люблю скорость.
— Как хорошо я придумал, — шептал Чарли Берте, — так бы мы тут зашлись от холода. А видишь, подогнали фургон к кухне, подключили кабель, и теперь калориферы жарят во всю катушку. И мы, как папуасы на песчаном пляже возле океана.
— Да, только вентилятор забыли включить, смахивая пот с лица, говорила Берта, не переставая подпрыгивать.
Туман окутывал фургон со всех сторон. Его рваные клочья выплывали из лесу, и уже трудно было разглядеть, что делается у самой земли.
Из лесу вышел мрачный убийца-мертвец. Его черные прорезиненные бахилы давили сучья, сбивали грибы сдирали влажный мох. Он неторопливо подошел к фургону и прислушался к доносящейся оттуда музыке и к сдавленным стонам. Он повертел своей головой в блестящей пластиковой маске хоккейного вратаря, как бы соображая, как приступить к очередному кровавому делу. Его взгляд упал на тяжелый кабель, который был подключен к щитку на рубильнике кухни. Он смело подошел, взялся рукой за кабель и вырвал его. Рассыпались ослепительно синие искры. Фургон погрузился во мрак и перестал вздрагивать. Из него послышался удовлетворенный голос Чарли:
— О, наконец-то, нам повезло, можно передохнуть.
— Слушай, но ведь теперь нам станет холодно, а я еще не успела кончить. Сделай, пожалуйста, свет. Я хочу при свете. Мне нравится смотреть на твое лицо. А тебе ведь тоже нравится смотреть на меня?
— Да, да, нравится, — ответил Чарли, переворачиваясь на бок.
— Но я же не успела, я еще не была готова, — заперечила Берта, стараясь его удержать.
— Берта, но ведь песня уже кончилась, мы же договаривались с тобой, что три песни и все. А потом отдыхаем. Вот песня и кончилась.
— Слушай, Чарли, — Берта подошла к приборному щитку и пощелкала кнопками. — Да здесь, вообще, ничего не работает. Наверное, это какая-нибудь лошадь оборвала кабель.
— Да ну тебя к черту, какая здесь еще может быть лошадь?
— Слушай, Чарли, может тебе опять подсоединить этот проклятый кабель, я уже видишь, вся дрожу от холода. Я не могу так, мне нравится, когда жарко, когда работают калориферы. Не ленись. Сходи, пожалуйста, подсоедини кабель.
— Вот залезай под одеяло, здесь тепло.
— Я не люблю под этими тряпками. Мне нравится обнаженной. Сходи все-таки, подключи.
— Черт подери! Придется идти, — сказал Чарли, натягивая джинсы.
Парень спрыгнул на землю, и, заподозрив что-то неладное, пригнулся. Не спеша, осторожными шагами он двинулся вокруг фургона. Чарли подошел к тому месту, где кабель был присоединен к машине — соединение было на месте. Он вытащил его и, держась за шнур, попытался вглядеться в темноту, попытался определить, где находится обрыв.
В это время из-за угла фургона выскочила Берта и бросилась к нему. Чарли вздрогнул и прижался к холодной обшивке.
— Ты с ума сошла, я чуть в штаны не напустил от страха! Могла бы предупредить.
Берта засмеялась.
— Так ты нашел, где обрыв?
— Вроде бы все в порядке.
— Да ты просто боишься, — сказала Берта.
— Ну если такая умная, то сама иди туда в темноту. Посмотри, что там случилось. Может, тебя еще и током долбанет.
Берта осторожно начала подтягивать кабель. Он тащился легко, его ничто не сдерживало с другой стороны. Наконец, в руках девушки сверкнули оборванные провода.
— О черт! — выругался Чарли. — Видишь, вырвало провода из штекера. Теперь уже ничего не сделаешь, не буду же я в темноте прикручивать их.
— А что же делать? — спросила Берта.
— Да ну его, — Чарли напустил на себя храбрый вид. — Запустим двигатель и включим печку. Хоть так погреемся.
Но тут что-то хрустнуло невдалеке от них в темноте.
— Я боюсь, — сказала Берта. — Там, кажется, кто-то есть.
Чарли, не дожидаясь продолжения, подбежал к открытой двери фургона. Берта бросилась за ним.
— А кто тут может ходить в такое время? — спросил Чарли.
— Наверное, это Роджер, — прошептала Берта, сама не веря своим словам.
— Да ну его к черту, — сказал Чарли, — давай лучше уедем отсюда и займемся развлечениями в другом месте.
Они вскочили в фургон, захлопнули двери. Чарли уселся за руль. Повернул ключ, но стартер молчал.
— Что-то не заводится, — удивился Чарли.
— Ну все, приехали. Не заводится? — ехидно переспросила Берта. — Да ты и в технике не разбираешься. — Она включила массу.
Загорелись лампочки на приборной панели. Лицо Чарли осветила блаженная улыбка. Ему явно хотелось поскорее выбраться с этого страшного места.
— Ну ты молодец, — сказал он и запустил двигатель.
Он включил скорость и отпустил педаль сцепления.
Фургон рванулся с места. Не удержавшись, Берта полетела через весь фургон на большую кровать в самом конце салона. Чарли, еще не привыкнув к управлению такой большой машины — до этого он водил только легковые — радостно крикнул: