— Послушай, дочка, Томми Чарлиз — убийца-маньяк, — шериф отвел Мэги подальше от сидящего в кресле парня. — Не подходи к нему, не приближайся.
— Шериф, скажите, во сколько это произошло? — исступленно произнес Томми.
— В 8.30–9.00.— Как автомат отчеканил он цифры.
— Папа, Томми все это время был со мной. Я тебе клянусь!
Шериф оставил без внимания реплику дочери.
— Рик, все остается в силе. Я тебе оттуда позвоню. А парня посади в клетку. — И шериф покинул участок.
Выполнив приказание и заперев в клетку Томми, Рик уселся за стол своего шефа.
Мэги же сидела и все думала: как бы ей разубедить отца, как бы вызволить Томми.
Рик довольно посмеивался, наблюдая за тем, как Томми, сидя на топчане, раскачивается, обхватив голову руками. Он недолюбливал Мэги за то, что она всегда торчит на службе у отца. Он вообще не любил женщин и всегда ожидал от них какой-нибудь пакости.
И тут он не ошибался — Мэги взяла со стола большую тетрадь и принялась в ней рисовать. Убедившись, что Рик успокоился и потерял бдительность, Мэги написала на листе большими буквами: «Томми, я сейчас тебе помогу» и наклонила тетрадь так, чтобы парень смог прочитать.
Томми поднялся, подошел к стальным прутьям решетки и взялся за них руками.
— А ну, Чарлиз, сядь, приказным голосом крикнул Рик, он уже окончательно вошел в роль шерифа.
— А что такое?
— Заткнись и сядь! — зло проговорил Рик.
— Так что ты там, Мэги, рисуешь? — проигнорировал полицейского Томми.
Рик вскочил из-за стола.
— Да ладно, успокойся, Рик, — сказала Мэги, — пусть посмотрит.
— Ну и гадости ты рисуешь, — нарочито вызывающе крикнул Томми, — ничего ты не умеешь делать — даже рисовать!
— Идиот! — состроила гримасу смертельной обиды Мэги и швырнула в парня тетрадь, Томми поймал ее и спрятал за спину.
— А ну отдавай, — Мэги топала ногой, стараясь завести Рика.
— Не нужно было бросаться. Не отдам!
— Отдавай сейчас же мои рисунки, — Мэги вплотную подошла к решетке.
Томми схватил Мэги за плечи, притянул к прутьям решетки и принялся целовать. Мэги сначала вроде бы вырывалась, но потом сама пропустила руки сквозь прутья и обняла парня. Этого Рик уже не мог выдержать.
— А ну отпусти девушку, — вспомнил он наказ шерифа.
На его слова никто не обратил внимания. Тогда он оттащил девушку, схватил Томми за руки и начал трясти.
— Ах ты, животное, ты чего руки распускаешь? Зачем облапал девушку? — толстые губы Рика тряслись от злости.
Мэги осторожно подкралась сзади и выдернула прямо из кобуры такой любимый и еще ни разу не опробованный Риком пистолет с лазерным прицелом. Луч пронзил кабинет шерифа, и на затылке у Рика появилась красная пульсирующая точка.
— Рик, обернись, пожалуйста, — позвала его Мэги.
Рик недоуменно оглянулся и застыл в изумлении.
Прямо ему на лоб падал луч лазерного прицела.
— Помнишь, Рик, — проговорил за спинои полицейского Томми, — где точка, там и дырка.
— Выпусти парня, — приказала Мэги.
— Не разыгрывай из себя клоуна, девочка. Отец тебе уши отдерет. — Рик слегка повернул голову.
— Клоун тот, у кого нос красный, — Мэги немного опустила пистолет, и пятнышко прицела съехало Рику на нос.
Рик, зло выругавшись, достал из кармана ключи и распахнул клетку. Томми вышел и пригласил полицейского:
— Ну что, заходи, посидишь вместо меня.
Рик послушно зашел в клетку. Мэги прокрутила ключ на два оборота в замке. Томми взял ее за руку и повел к двери.
— Ребята, пошутили и хватит! Выпустите меня!
Мэги позвенела ключами и положила их на стол своего отца:
— Посиди — поостынь, Рик. Побыл в роли шерифа — побудь и арестованным.
Во дворе Мэги села за руль своей машины.
— Это очень опасно, — предостерег ее Томми, — я должен ехать один, а ты оставайся.
Девушка отрицательно покрутила головой.
— Я себе никогда не прощу, если с тобой что-нибудь случится. Сделаем так, — сказала Мэги и отодвинулась на соседнее сиденье, — ты будешь водителем, а я штурманом. На меньшее не согласна. Идет?
— Черт с тобой, поехали.
И они понеслись к скаутскому лагерю.
— До этого я слышала только версию своего отца, хотелось бы услышать и твою, — Мэги немного боязливо вжималась в сиденье — машина неслась сквозь ночной туман по мокрому асфальту.
— Я сам ни в чем до конца не уверен…
— Может, лучше его взорвать?
— Лучший способ — вернуть его на место. — Томми не мигая смотрел на желтую осевую линию.
— В могилу? — изумилась Мэги.
— Ты же видишь, даже земля не принимает этого выродка. Остановить его может только вода. Еще в 57-ом году этот маньяк утонул в озере.
— Где?
— Да здесь, в Хрустальном озере. Возле скаутского лагеря, там его место. Только вода может принести ему смерть…
— Мне трудно в это поверить, — помолчав, ответила Мэги.
— Мне тоже, но всю мою жизнь искалечил маньяк Я лучше понимаю его. Доверься мне.
— Хорошо. Но я должна убедить своего отца, что это не ты изображаешь Веселого Роджеоэ.
К скаутскому лагерю с разных сторон двигались: полицейские машины с включенными мигалками и красная спортивная машина Мэги.
Лагерь, казалось, безвозвратно погрузился в зловещую тишину. Неумолимый мертвец-убийца бродил по двору. Он вновь открыл дверь большого дома, где спали детишки.
И Ненси, уже уложенная в постель Сиси, но не успевшая уснуть, вновь увидела белую пластиковую маску. Она как и в прошлый раз накрылась с головой и принялась молиться. Убийца вздрогнул — во дворе послышались звуки мотора, и по потолку комнаты поползли красные и синие отблески полицейских мигалок.
— Боже, сделай так, чтобы его тут не было, — Ненси выглянула из-под одеяла. Убийца исчез.
Шериф руководил операцией. Он приказал полицейским:
— Ребята, нас только трое. Не задавайте мне лишних вопросов, тут может случиться всякое. Разделимся и прочешем территорию. Оружие держите наготове. Запомните, здесь дети. И от вас зависит их жизнь.
Полицейские пошли каждый в свою сторону. Внимательно осматриваясь, шериф говорил сам с собою: «Неужели я ошибался? Неужели это не Томми Чарлиз? Неужели возможно — убийца-мертвец? Надо пойти и разбудить детей, собрать их всех в одно место».
Но его насторожил свет настольной лампы в окне домика воспитателей.
— Девочки, мальчики, можно войти? — он легко толкнул дверь.
То, что увидел шериф, потрясло его: все стены в комнате были забрызганы кровью. На диване валялись обрубки человеческих тел. Только со стола смотрела на него стеклянными глазами отрезанная голова Сиси. Он содрогнулся от этой картины и бросился к детскому корпусу.
Единственная мысль утешала его в этой кроваво-страшной ночи: «Его единственная дочь Мэги сидит сейчас в полицейском участке под охраной Рика».
Широкоплечий полицейский Майкл с карманным фонариком в руке осматривал причал. Вроде бы, ничего подозрительного не было. Несколько лодок легко покачивались на воде, привязанные к сваям цепями. Вдруг в прибрежных кустах раздался хруст.
— Стой! — Майкл вскинул пистолет и направил луч фонарика на кусты.
В электрическом свете вспыхнул белый пластик маски. Убийца-мертвец метнул в полицейского тяжелый граненый напильник. Острие вонзилось прямо между глаз, и Майкл, взмахнув руками, рухнул на дно одной из лодок. Веселый Роджер вновь исчез в темноте.
Шериф осторожно приблизился к дому, где спали дети и заглянул в окно. Все было спокойно. И он шагнул к двери.
Ненси, увидев в окне тень, замерла. И лишь только силуэт исчез, она сорвалась с кровати и выбежала на улицу черным ходом.
Шериф, войдя в дом, провел лучом фонарика по кроватям — на них безмятежно спали дети. И только одна была пуста — сбитое впопыхах одеяло, скомканная простынь…
— О черт, — прошептал он, — наверное, убийца добрался и сюда, унес с собой ребенка.
Луч фонарика скользнул по полу, к черному выходу тянулась цепочка кровавых следов. Шериф побежал, но след оборвался на песчаной дорожке. Тогда он остановился, приподнял пистолет и начал водить им в разные стороны. В ветвях шумел ветер, качались верхушки деревьев.