Я ждал ее сигнала, и в то же время боялся, что не услышу его. Но он пришел, как всегда чистый, ясный, без помех.
— Практикант Роб вызывает главного космика базы. Срочно! — сказал я в микрофон.
Дежурный автомат подтвердил прием, и теперь я ждал.
— Главный космик слушает… — спустя минуту услышал я в динамике.
— Докладывает практикант Роб. Я обнаружил уничтожающий автомат…
— О чем ты говоришь?
— Этот автомат уничтожил мой селеноход… и меня тоже… почти что…
Там, по другую сторону, главный космик минуту молчал, потом коротко спросил:
— Откуда ты говоришь?
— Со второй станции.
— Ты себя чувствуешь хорошо?
— Да… он не успел в меня попасть.
— Я спрашиваю, ты вообще хорошо себя чувствуешь?
Это меня задело. Что он там еще выдумывает.
— Как нельзя лучше, — сказал я. — Докладываю официально; пусть дежурный автомат запишет это.
— Ладно, ладно, — ответил космик. — Нечего обижаться… Мы сейчас прилетим и посмотрим, что там у тебя стряслось…
Не прошло и десяти минут, как они прилетели — главный космик. Краб и Утен-нейроник. Кроме того, они прихватили двух андроидов.
Во время моего рассказа Краб с удивлением смотрел на меня, Утен недоверчиво улыбался, а лицо космика не выражало ничего, как и «лица» андроидов.
— А где твой селеноход? — спросил Утен.
— Остался в глубине котловины.
— Пойдем к нему…
— Он стоит в пределах действия «куба». Туда нельзя подойти…
— Посмотрим сами, — предложил Утен. — Идем? — повернулся он к космику.
— Не будем рисковать. Что там — сказать трудно, но во всяком случае не будем рисковать. Пойдут андроиды, а мы будем наблюдать за ними из ракеты.
Утен пожал плечами и ничего не ответил, но было видно, что он не верит ни в какие «кубы». Он считал себя знатоком Луны и не мог представить себе, чтобы какой-то практикант обнаружил здесь нечто такое, что ему, Утену, не было бы известно. Мы сели в ракету и взлетели вверх, а андроиды двинулись дальше.
— Здесь, — сказал я. — Сбросим осветитель.
— Андроиды еще не подошли. Сбросим, когда они будут близко, — сказал космик.
Мы висели над котловиной.
— Они пришли, — сказал Утен, глядя на экран радара, о… — протянул он, так как на экране вдруг появился посторонний сигнал.
— Осветитель? — приказал космик.
Краб нажал на рычаг, и белый огонь полетел на дно котловины. Он не пролетел еще и половины пути, когда внизу что-то сверкнуло и голубая молния, более яркая, чем осветитель, вырвала из тьмы и четко очертила каждый камень, каждый излом скалистых стен. Но вот радарный сигнал погас — один из андроидов был уничтожен. Перестали существовать и его радарные глаза. Второй андроид, теперь ясно видимый в лучах осветителя, пытался отступить, но не успел. Вторая вспышка — и, мгновенно раскалившись, как и первый, он превратился в груду обгоревшего лома.
— А ведь ты, Утен, даже не раскалился бы, — сказал Краб.
Утен, не отрывая глаз от экрана, тихо произнес:
— Да, это, пожалуй, нападение.
Тем временем космик связался через базу с Землей.
Потом докладывал о ходе событий кому-то из земного Института космики. Я слышал короткие фразы, однако не очень-то понимал, о чем он говорил. Голова отяжелела, и меня немного поташнивало. Помню еще, что когда космик кончил разговор с Землей, Утен спросил:
— Почему ты не сказал о вторжении?
— Потому что вторжений не совершают с помощью единственного автомата в необитаемой лунной котловины.
— Тогда что же это?
Космик усмехнулся.
— Если б я знал, не пришлось бы вызывать специалистов.
Я хотел сказать, что тоже думал о вторжении, но у меня закружилась голова, и я оперся спиной о пульт управления.
— Что с тобой? — спросил Краб, поддерживая меня.
— Ничего. Просто кружится голова…
Следующим моим воспоминанием был белый халат нашего врача с базы. У меня оказалась лучевая болезнь. По-видимому, стоял слишком близко к энергетическому потоку уничтожившему селеноход, и получил солидную дозу радиации. Правда, большую ее часть задержал скафандр, но и того, что прошло через мое тело, было достаточно, чтобы уложить меня в постель. Солем, врач нашей базы, обрадованный, что наконец-то заполучил пациента, навещал меня по восемь раз на дню, и лишь ему я обязан тем, что меня с первой же ракетой не отправили на Землю. Он приносил мне и последние новости.