Мэтью нахмурился: он понял наконец, куда клонит доктор.
– Разрешите мне задать вам еще один вопрос, – произнес Вайкрофт. – Вам приходится думать о том, что вы делаете, когда вы завязываете шнурки на сапогах или возвращаетесь домой из гостей?
– Вроде бы нет.
– Правильно. И это так потому, что ваш мозг настолько хорошо усвоил эти действия, что ему уже не нужно осмысливать отдельные этапы, чтобы все сделать как нужно. Все происходит на низком уровне вашего сознания – если хотите, на подсознательном уровне.
Мэтью задумался над новым понятием, а доктор Вайкрофт откинулся на спинку кресла, с интересом наблюдая за юношей.
– Вы хотите сказать, что я вообразил все эти события?
– Не совсем, – ответил врач. – Что-то с вами произошло на самом деле – нечто столь же реальное, как вот это кресло. А так как никаких физических дефектов мне у вас обнаружить не удалось, остается предположить, что проблема заключается в работе вашего мозга. Это вовсе не значит, что я подозреваю психическое заболевание! Просто вы ощутили что-то, что привело к психической реакции, отразившейся как на вашем зрительном восприятии, так и на покалывании, о котором вы говорили. Что же касается истории с окном, то тут мне сказать нечего. Боюсь, что разумнее всего проконсультироваться у столяра.
Последнюю фразу Вайкрофт произнес с такой серьезностью, что Мэтью невольно засмеялся. Доктор тоже улыбнулся.
– Что ж, одно утешение – теперь я уверен, что не сошел с ума, – сказал юноша.
– Едва ли это вам угрожает, – заметил доктор, поднимаясь и подходя к Мэтью. – Стресс – в особенности связанный с опасностью для жизни – вполне достаточная причина для возникновения какой-либо физической реакции, даже при самом непоколебимом мужестве.
Мэтью кивнул и тоже встал. Он принялся рыться в кармане плаща, чтобы заплатить доктору.
– А вот это ни к чему, – сказал Вайкрофт. – Я вам ничего не прописал, а за беседы со здоровыми людьми денег я не беру.
Мэтью поблагодарил доктора и пошел вместе с ним к входной двери, провожаемый злобными взглядами экономки. Прощаясь с ним, Вайкрофт спросил:
– Ваш кузен сказал мне, что он серебряных дел мастер. Вы тоже хотите заняться этим ремеслом?
– Нет, сударь, не думаю.
Доктор пристально посмотрел на него, а затем сказал:
– Возможно, вам стоило бы подумать о медицине. Мне кажется, у вас есть все данные для этой профессии. Миссис Вудолл сообщила мне, что вы направляетесь в Баркору, чтобы навестить родственницу. Я буду рад побеседовать с вами еще раз, когда вы вернетесь.
Шагая по улице, Мэтью раздумывал о словах доктора. Все дома квартала отличались чистотой и ухоженностью; рядом с каждым был разбит садик, в котором росли цветы. Юноша с удивлением обнаружил, что до сих пор еще ни разу не задумывался всерьез над тем, что будет делать, когда станет взрослым. Раньше он предполагал, что будет заниматься фермой отца… но теперь эти планы ушли куда-то далеко-далеко. От таких мыслей Мэтью стало не по себе, и он решил пока не думать ни о будущем, ни о других неопределенных вещах.
Ясно было одно: психически он здоров. Идея о физическом воздействии, вызывающем ответную реакцию мозга, теперь казалась ему настолько очевидной, что он не понимал, как сам до этого не додумался. Он ведь не раз слышал рассказы о мужчинах и женщинах, проявлявших в моменты опасности необычайную физическую силу. Но зеленый свет? Способность видеть в темноте? Он готов был примириться со странным ощущением дрожи в руке, в особенности после рассуждений доктора Вайкрофта о бессознательном. Однако то, что случилось ночью с его глазами, по-прежнему волновало юношу.
Избавившись от некоторой части своих забот, он повеселел – впервые за несколько недель. Впереди спокойные воды Рузелара неторопливо текли в море. На реке виднелось несколько кораблей – одни собирались стать в Элбертоне на якорь, а другие просто проплывали мимо. Мэтью остановился, чтобы разглядеть высокое двухмачтовое судно с надутыми ветром парусами. Оно осторожно приближалось к берегу. Великолепное, завораживающее зрелище!
Через несколько кварталов виднелась пристань, о которой говорил Эйкин. Там вовсю суетились люди. Толстые канаты, намотанные на тумбы, удерживали у причала несколько кораблей. Обнаженные по пояс люди опускали грузы в трюмы. Купцы, в надежде на быструю прибыль, тут же обменивали свои товары на шерсть и серебряные элбертонские изделия.
Шагая по улице, Мэтью заворожено наблюдал деятельную суматоху вокруг и в то же время высматривал своих друзей. Внезапно он сморщил нос и остановился, почуяв неприятный запах. Запах шел от двух длинных деревянных строений на дальнем краю пристани. Если бы у Мэтью был носовой платок, он зажал бы себе нос.
– Это дубильни, – доброжелательно объяснил проходивший мимо матрос, заметив выражение его лица.
Мэтью скорчил гримасу и покачал головой.
– Вы не скажете мне, где найти капитана Донала? – спросил он.
– Скажу, парень. Он капитан «Танцора», вон того брига. – Если бы Мэтью был менее застенчив, он непременно уточнил бы, что такое «бриг». Не желая показаться невеждой, он поблагодарил матроса и пошел прочь от «Танцора».
– Парень, я же сказал – «бриг», – окликнул его матрос, да так громко, что услышали все, кто проходил мимо. – Это корабль с плоским дном для речного судоходства. Разве ты не знаешь?
Пристыженный юноша пробормотал «благодарю вас» и направился к стройному черному судну, стоявшему у причала неподалеку.
Корабль оказался большим, таких Мэтью еще не доводилось видеть. Две высокие мачты, верхушки которых казались невероятно далекими, величественно вздымались на палубе. Юноша невольно вздрогнул при мысли о том, как матросы забираются наверх, чтобы спустить паруса. Уже с детства Мэтью недолюбливал высоту, а если и карабкался по деревьям, то потому только, что страх показаться трусом был сильнее, нежели страх высоты.
Все паруса корабля были подняты. Множество канатов свисало с мачт и рей, образуя чуть ли не сплошную сеть. Это был первый корабль, который Мэтью довелось увидеть вблизи.
Стоя на деревянном причале, он осмотрел палубу, ища глазами отца Томаса и остальных, но заметил только двух матросов.
– Простите, капитан Донал здесь? – крикнул он.
С носа корабля откликнулся какой-то бородатый мужчина:
– Я – Оливер Донал. А вы кто?
Несмотря на жаркий день, на нем была белая рубашка с галстуком и длинный черный плащ.
– Мэтью Люин, сударь, – ответил юноша, подходя к капитану поближе. – Я ищу моих друзей.
– А, вот и вы наконец… Они ушли минут пятнадцать тому назад. Поднимайтесь-ка на борт, я хочу на вас поглядеть.
Мэтью увидел трап, но решил воспользоваться веревочной лестницей, висевшей рядом. Отцепив от пояса меч, юноша взобрался на палубу.
Капитан с любопытством наблюдал, как он карабкается по канатам, и одобрительно кивнул, когда Мэтью оказался на палубе.
– Оливер Донал, хозяин «Танцора Волн», к вашим услугам, – сказал он, протягивая Мэтью мозолистую ладонь.
– Мэтью Люин. Приятно познакомиться. – Капитан внимательно оглядел Мэтью:
– Я вижу, в провинции Верс много сильных парней. – Мэтью изменился в лице: в провинции Верс находился Девондейл, тогда как Эшфорд, который они с друзьями выдавали за родной город, – в провинции Ланктон, дальше к северу.
– Не волнуйся, парень, – пояснил капитан Донал. – Твой дядя Сивард мне кое-что рассказал. Меня это не касается, почему вы здесь и куда направляетесь. Вполне достаточно того, что Сита Вудолл поручилась за всю вашу компанию.
Мэтью успокоился.
– Пойдем, покажу тебе корабль.
Оливер Донал был невысокого роста, но крепко сложен. Волосы на его голове выгорели на солнце и уже начали седеть, но борода была темной. Обветрившееся лицо покрывал густой загар.
Вскоре Мэтью обнаружил, что капитан мог выразиться довольно грубо. Заметив, что один из матросов пытается связать поврежденный канат, который он приказал заменить, Донал разразился самыми отборными проклятиями и ругательствами.