– Класс, давай посмотрим! – Мила подвинулась поближе.
Фотографии на плотной желтоватой бумаге выглядели не такими четкими, как в альбомах более поздних годов. Некоторые были вырезаны фигурными ножницами. Серьезные дети в одинаковых белых рубашечках и пионерских галстуках куда-то шагали строем, сидели вокруг костра, играли в волейбол на утоптанной земляной площадке. В середине альбома попалась большая фотография барского дома. Выглядел он тогда не то чтобы роскошно, но точно не казался руиной. Между колоннами висели коммунистические лозунги, тяжелые резные двери были открыты настежь, на ступеньках выстроились пионеры.
– Смотри, прям как наша Полиночка! – хихикнула Мила. Зоя так увлеклась разглядыванием дома на заднем плане, что не очень-то обратила внимание, кто на его фоне фотографируется. А на снимке группа подростков окружила высокую спортивную девушку лет четырнадцати. Внешне она совсем не походила на Круглову, но и властный взгляд, и поза, и манера держаться выдавали в ней лидера. Под фотографией было написано: «Совет дружины. Председатель Кузнецова Лидия». Зоя перевернула страницу. Кузнецова Лидия попадалась на каждой второй фотографии. Вот она в поле на прополке. Вот она с кубком в руках. Вот на сцене что-то поет под аккомпанемент баяна.
– Да, кого-то она мне напоминает! – ехидно заметила Мила. – О, и эта девочка тоже!
Мила указала на фотографию, где Лидия и еще несколько человек стояли на берегу реки. Сбоку группа пионеров играла в мяч, а чуть поодаль сидела девушка со светлыми прямыми волосами и читала книжку. В ней действительно было что-то знакомое.
– На маму мою похожа, – буркнула Зоя. – Вечно с книжкой, до других и дела нет.
– А может…
– Нет, ты что! Это же пятьдесят лет назад было, мама еще не родилась.
Когда в клубе загрохотала музыка, стало понятно, что уже совсем поздно и работу пора заканчивать. Они расставили подписанные альбомы, а остальные рассовали между ними и приклеили стикеры с недостающими годами.
– Всё равно их никто смотреть не будет, – рассуждала Мила, пряча неразобранные папки во второй ряд. Зоя в это время наспех чертила на ватмане квадраты. Еще час у них ушел на то, чтобы переписать с распечаток расписание кружков и украсить его рисунками. Мила нашла в ящике старый трафарет с мячами и теннисными ракетками, и они быстренько наляпали по нему гуашью требуемое от них «оформление».
– Фух, успели! А то бы еще завтра заставили приходить! – Мила скрутила подсохший ватман и вручила его Зое. – Пошли вешать, пока не стемнело. Лестница под лестницей, ха-ха!
Под лестницей действительно была каморка, в которой стояли метлы, носилки и стремянка. Вдвоем, аккуратно обходя повороты, они кое-как вытащили ее на улицу. Еще не стемнело, хотя солнце висело над самым горизонтом.
– Надо повесить, пока все с дискотеки не пошли. Будут ржать над нами, – Мила тянула Зою в сторону линейки. На некоторых стендах там уже повесили плакаты с названиями отрядов и рисунками. Стенд с общей информацией был у самой сцены, туда-то они и направились.
– Этой стремянке лет больше, чем мне! – Зоя с сомнением пошатала хлипкую конструкцию.
– Да не бойся, я справлюсь! Ты взяла кнопки?
– Да.
– Большую коробку?
– Э‐э-э… Ту, которая в ящике лежала.
– Балда! Их не хватит! Постой тут, я сейчас вернусь. – Мила стремительно умчалась назад в пионерскую комнату, оставив подругу торчать у стендов с ватманом в руках. Зоя открыла коробочку. Кнопок там было больше десяти штук точно. И почему их должно не хватить? Она закатила глаза, вздохнула и стала аккуратно подниматься по стремянке. Немного побалансировала на верхней ступеньке, расправила ватман и принялась прикреплять его кнопками к стенду. Тут сердце ее рухнуло куда-то вниз. Одна ножка стремянки уходила в землю, и Зоя стремительно теряла равновесие. Она замахала руками, неприкрепленный ватман начал закручиваться в рулон. Зоя прижала его одной рукой, а второй пыталась ухватиться за стенд, но до края всё никак не могла дотянуться.
– Стремянку на доску надо ставить, чтобы такого не было.
Мир вокруг перестал кружиться. Зое удалось как-то поставить ногу обратно и не рухнуть на землю с двухметровой высоты. Кто-то внизу крепко держал проклятую лестницу.
– Ты вешай свой ватман, я подержу, – снова раздался голос снизу. Зоя не стала смотреть на говорящего, потому что боялась снова потерять равновесие. Она вдавила все имевшиеся кнопки в углы ватмана, разгладила расписание и с облегчением выдохнула.