Рыда по моей просьбе демонстрирует свое искусство. Он садится на высокий табурет, покрытый овчиной, и ногами, обутыми в кеды, начинает быстро вращать нижний, большого диаметра круг. На металлический круг меньшего диаметра кладется заготовка, и под его руками она принимает форму «зира» — небольшого кувшина для воды. Когда работа закончена, подушечками пальцев он наносит пояса у основания горлышка зира, а ниже обломком обыкновенной расчески проводит вертикальные полосы. Затем толстой ниткой он «подрезает» донышко и ловко подхватывает кувшин двумя руками. Вся работа над изделием заняла не более 5 минут.
Наконец решаюсь задать гончарам вопрос о пещерах, ради которых я сюда приехал.
— А зачем ехать в Гарьян? — сказал Рыда. — Их и здесь, в Аньяме, достаточно. Вот хозяин пещеры. — Рыда указывает на старика, который сидит рядом с гончаром.
Робко задаю ему вопрос, можно ли посмотреть его пещерный дом, и, на мое счастье, он соглашается. Да, у него есть такой дом, и он может нам его показать.
Немного поплутав по вспаханным полям между рядами оливковых деревьев, подхожу к большой яме и заглядываю в нее. Сомнений быть не может — внизу пещера с дверьми, ведущими в жилые и подсобные помещения.
Цель почти достигнута, и теперь нужно уговорить хозяина, чтобы он разрешил спуститься вниз и осмотреть его дом вблизи.
Большая яма, на дне которой сооружены помещения, как выяснилось позднее, имеет диаметр 10–12 метров и глубину около 10 метров. Наверху вдоль края сделан полуметровый вал, с тем чтобы в яму не попадала дождевая вода. Сейчас этот вал заложен ветками кустарника: вокруг бродят стада коз и овец, и были случаи, когда скотина срывалась в яму. В некоторых домах первые 1,5–2 метра от поверхности по периметру закрепляются камнями, видимо, для того, чтобы наносная почва не рухнула вниз или не была смыта дождями. Ниже, на расстоянии 2–2,5 метров, по периметру ямы делается карниз, который на полметра выступает от стены. Этот карниз служит как бы козырьком над входами в различные помещения, и, если двигаться вдоль стены, в них можно попасть, не намокнув во время дождя. Этот козырек служит также защитой и от случайно сорвавшегося сверху камня. Ведь обитатели дома, как правило, сидят и ходят вдоль стен, а не по центру ямы.
Мой новый знакомый, по имени Фрадж, рассказывает, как сооружается пещерный дом. Сначала роют яму. Для этого приглашают шесть-семь человек. Они работают кирками и лопатами. Из средств механизации используют только систему блоков для подъема земли из глубины. Когда яма вырыта, обсуждается вопрос о количестве комнат. Как правило, делается пять-шесть помещений, из которых только одна считается жилой, а остальные служат складом продовольствия, загоном для скота, кухней, кладовой и пр. Из ямы пробивают ход наверх. Именно отсюда, после того как мулла в белой чалме прочитает Коран и освятит помещение, его обитатели впервые переступают порог дома.
Эта церемония похожа на подобный обычай освящения нового жилища в других странах. Символы порога и дверей у многих народов мира священны. Всем хорошо известны русские выражения: «на порог не пускать» или «закрыть двери дома», т. е. перестать принимать к себе в дом кого-либо, прекратить всякие отношения с кем-нибудь, а для друзей, наоборот, «все двери дома открыты»; вспомним и старинную русскую поговорку, которую произносили, выгоняя из дому и указывая на икону и на дверь: «Вот тебе Бог, а вот и порог (двери)!»
Мы с Фраджем долго не можем разобраться с мерами длины. Он говорит, что яма роется на глубину 5 «гама». Долго ломаю голову и наконец догадываюсь попросить показать на земле или на стене величину этой самой гама.
— А зачем на стене? — удивляется Фрадж и разводит руки в стороны.
Гама (кама) — длина «раскрытых рук». Да, такая мера длины довольно распространена в арабских странах. На побережье Южной Аравии этой мерой измеряют глубину моря, длину корабельного каната и якорной цепи. Во внутренних районах Южной Аравии ею измеряют глубину колодца или высоту минарета. Итак, глубина ямы — 5 гама, т. е. примерно 9 метров. В своих расчетах я исходил из того, что русская маховая сажень (т. е. размах обеих рук по концам средних пальцев) составляет 1,77 метра.
Высота помещений такова, что, подняв руку, до потолка не достать. Отсчет ведут по кубической «дра» (дра соответствует локтю — старинной мере длины, равной примерно 60 сантиметрам). С учетом оплаты за рытье ямы и устройство жилого и других помещений, расходов на питание землекопов пещерный дом обходится примерно в 150 тыс. динаров, что, по словам Фраджа, намного дороже, чем стоимость строительства современной двухэтажной виллы. Работы по сооружению дома обычно длятся от года до двух лет.
Наконец наступает долгожданный момент: Фрадж предлагает спуститься в дом. Он подводит меня к небольшому строению, прижавшемуся к холму. В строении несколько комнат. В стене — дверь, грубо сработанная из досок оливкового дерева. За ней начинается наклонный коридор со ступеньками, ведущий в яму. По потолку протянут электрический провод, но мы, не прибегая к современным удобствам и осторожно ступая, спускаемся в земляную обитель Фраджа. В яме стоит глубокая тишина. Пахнет навозом. Поднимаю глаза и вижу небо с белыми облаками, обрамленное желтой земляной рамой.
Фрадж открывает замок и заводит нас в одну из комнат. Дом оказывается обитаемым, и признаки этого видны повсюду. Вот стоит раскрытый чемодан с одеждой, в углу — пузатый глиняный кувшин без ручек с узким горлышком, полный оливкового масла. В этом же помещении в кучу сложены глиняные горшки, жаровни, какой-то домашний скарб. В соседнем помещении, судя по законченному потолку, была кухня. Угадывая наш вопрос, Фрадж показывает место, где стояла печь — «таннура» — для выпечки лепешек. Еще одно помещение забито соломой, следующее — мешками с ячменем. Все комнаты — примерно одного размера, около 16–20 квадратных метров, и закрываются рассохшимися дверями из грубых досок оливкового дерева.
Внимательно рассматривая внутренние помещения, отмечаю, что строители не лишены вкуса и старались как можно лучше украсить жилые покои. Все комнаты побелены известкой. К наиболее распространенным элементам украшений следует отнести геометрические фигуры — квадраты, круги, ромбы, расположенные по сводчатому потолку и по стенам в различных комбинациях. В некоторых комнатах весь рисунок свода обрамлен как бы толстым жгутом, который завершает композицию. Иногда жгуты по диагоналям пересекают потолок. В комнате, где хранится ячмень, я увидел очень интересный орнамент в виде ромбов, рассеченных посередине, причем верхняя часть каждого ромба врезана в потолок, а нижняя на сантиметр выступает над общей поверхностью свода. Такое своеобразное и смелое сочетание барельефа и горельефа в одной композиции!
Стоя посередине ямы, ощущаю, как под ногами что-то пружинит. Хозяин говорит, что внизу находится колодец, куда сходит дождевая вода. Он имеет глубину около 3 метров. Чтобы вода не протухала, туда насыпают соль и бросают два бараньих черепа. Видимо, это какой-то старый обычай. Я вспоминаю, что в некоторых странах Арабского Востока на палке перед домом или на заборе вешают бараний череп, чтобы он отгонял злых духов. Может быть, и здесь черепа не дают злым духам поселиться в колодце.
По темному коридору выбираемся на поверхность. Идя к автомашине, проходим мимо других ям, которые уже заброшены или в которых в лучшем случае держат скот. Ямы между собой не сообщаются, хотя родственники селятся группами, и часто пещерные дома разделяют всего 1–2 метра грунта. Автономность каждой арабской семьи соблюдается и здесь, в подземном городе.
Прощаюсь и благодарю гостеприимного хозяина. Сейчас Фрадж живет на поверхности, в обычном доме, и уже не является пещерным жителем, хотя, как мне показалось, немного скучает по своему прежнему дому, теплому зимой и прохладному летом.