В этой связи уместно привести совершенно иное высказывание английских мореплавателей, окрашенное явной неприязнью к тем же жителям Северной Африки. Оно взято из «Лоции Гибралтарского пролива и Средиземного моря…», составленной гидрографом английского флота Джоном Парди, переведенной с английского лейтенантом П. Шестаковым и изданной в Николаеве в 1846 году. Вот отрывок из нее: «Важнейшее торговое место по берегу — Триполи, за ним следует Бенгази и, наконец, Дерна. Приморские жители жили до сих пор торговлею и морскими разбоями, а обитатели внутренних провинций — грабежом и воровством; теперь хищничество тех и других несколько ограничено, но все купцы и путешественники подвергаются опасности. Селения весьма бедны, развалины древних городов большею частию совершенно исчезли; в оставшихся поселись рыбаки, жгут известку или приготавляют поташ». Другой фрагмент: «Пьянство в Триполи более и даже, нежели в Англии. При дверях шинков Мавры распивают вино без зазрения совести; на Салдана или гауптвахтах вечная попойка. В лучшем обществе вино также в большом употреблении, особенно уважается ликер розолия, от рома также не отказываются. Бесчестных женщин множество; уличенные в развратной жизни должны жить в особом квартале Занга-Телъ-Гааб под присмотром нарочно назначаемого чиновника».
Императорское Русское географическое общество (РГО) выступило организатором поездок русских путешественников в отдаленные районы не только Азии, но и Африки. В 1846 году в Египет была послана медицинская миссия во главе с А. А. Рафаловичем для изучения эпидемии чумы и методов по обезвреживанию зараженных вещей. Рафалович по пути на родину побывал в Тунисе и Алжире. В Петербурге на общем собрании РГО он сделал доклад о нубийцах. Ботаник Л С. Ценковский по заданию РГО и Императорской Санкт-Петербургской Академии наук в начале 1848 года совершил поездку по восточному Судану, а годом раньше действительный член РГО Э. И. Эйхвальд проехал через горы Малый Атлас. Среди русских путешественников, побывавших в Северной Африке в 50 —70-х годах XIX века, можно назвать также географа, профессора Академии Генерального штаба А. И. Макшеева; доктора медицины, зоолога А. А. Штрауха; географа, этнографа и врача-антрополога В. В. Юнкера; в то время еще капитана Генерального штаба А. Н. Куропаткина и, наконец, известного путешественника II. А. Чихачева.
Здесь мне хочется вновь вспомнить поездки по «белу свету» А. В. Елисеева, который отдал изучению Африканского континента 14 лет. Выйдя из Триполи с караваном, он пересек пустыню Хамада-эль-Хамра и углубился в Сахару, но был вынужден отправиться в Тунис. Оттуда он добрался до «жемчужины Сахары» — Гадамеса. Однако центра Феццана, каковым является город Мурзук, — главной цели своего путешествия — он так и не достиг. Именно того Феццана, или Феззана, по которому мы сейчас, можно сказать, имеем счастье путешествовать.
Ливия, в частности Феццан, была местом обитания древнего человека времен палеолита. Почти половина из всех 34 исследованных стоянок обнаружена в районе Киренаики (на побережье и в горах Джебель-эль-Ахдар) и в пустынных районах Феццана.
Анализ материалов, найденных на этих стоянках, позволил сделать довольно любопытные обобщения о жизни древнего человека. Так, в нижнем палеолите древнему человеку, чтобы изготовить из камня продолговатое рубило с одним концом и утолщенной рукояткой, необходимо было сделать 25 ударов и сколов. Это было примитивное орудие первобытного охотника, не требовавшее для изготовления большой усидчивости. Следующим этапом было изготовление орудия для охоты. Оно имело ту же форму, но было более совершенным, поскольку для его производства требовалось уже 65 ударов и сколов.
Неандерталец, живший на границе нижнего и среднего палеолита, изготовил кремневое рубило миндалевидной формы, которое потребовало от него 112 ударов и сколов. В верхнем палеолите первобытный человек изобрел продолговатое рубило, в процессе изготовления которого он произвел уже 251 удар. Причем сколы делались для того, чтобы не только заострить режущую часть орудия, но и притупить острые заусеницы на конце орудия, которое зажималось в руке. Иными словами, приобретя определенные, отработанные навыки для изготовления орудия охоты, человек получил больше свободного времени и возможность затрачивать его на производство орудий труда. Все это дало основание назвать человека верхнего палеолита, пришедшего на смену неандертальцу, «человеком разумным».
В Ливии, в горах Джебель-эль-Ахдар, была открыта даббская культура, названная так по месту стоянки в пещере ад-Дабба. Она относится к верхнему палеолиту и совпадает по своим характеристикам с омранской культурой в Иордании, Палестине и Ливане.
Начало неолита совпало с периодом отхода ледников и наступлением сухого периода. Пустыня наступала на побережье. Именно в этот период человек постепенно начал заниматься сельским хозяйством, научился хранить собранный урожай, строить жилища и дороги, хоронить умерших родственников. В могилы помещались различные предметы, подтверждающие появление религиозных представлений и веру в божества. Иными словами, ухудшение условий существования вынудило «человека разумного» перейти к более активным действиям, с тем чтобы выжить. Это, в свою очередь, дало толчок к дальнейшему развитию его способностей, накоплению знаний и опыта. К этому периоду относится приручение животных, первым из которых была собака. Кстати, считается, что инициатива первого общения с человеком исходила от собаки, которая приходила на постоянные места обитания человека. Затем в Африке были одомашнены овцы и козы, начато производство гончарной посуды. Мужчины и женщины стали носить одежду из шкур или из растений, а также украшать себя. Женщины, например, повесили себе на шею ожерелья из зубов диких животных и мелких костей. Они начали уделять больше времени воспитанию детей. Коллективная охота и воспитание детей требовали выработки системы общественной коммуникации, или, другими словами, языка, который бы служил средством общения в коллективе. И такой язык появился. Сначала это был кинетический язык, т. е. язык жестов, телодвижений, мимики и отдельных восклицаний. По мере развития он сменился звуковой речью.
Самые явные и полные следы первобытного человека на территории Ливии были обнаружены в результате раскопок пещеры Хауа Фтеах в Киренаике в начале 50-х годов нашего столетия. Эта огромная пещера (ширина входа — 80 метров, высота от поверхности земли до скального навеса — 20 метров) расположена недалеко от побережья — несколько сот метров разделяют их, в плодородной долине, контролирующей дорогу из Египта в западные районы страны и далее до Марокко.
В самом древнем культурном слое, который находится на глубине 14 метров от нынешнего уровня, обнаружены каменные орудия, которые относятся к нижнему палеолиту.
Следующий слой «жилого мусора» интересен не только своими каменными орудиями, но и находкой челюсти неандертальца. Любопытно отметить, что эта челюсть похожа на останки человека, обнаруженного но время раскопок в Сирии и Палестине, и определенно свидетельствует о едином происхождении их владельцев.
В третьем культурном слое пещеры Хауа Фтеах были обнаружены резцы, ножевые пластины со спинкой и с подточенным лезвием, скребки и другие предметы. Здесь представлены в основном каменные орудия верхнего палеолита, подобные предметам из упомянутой пещеры ад-Дабба. Более того, по своему характеру эти орудия напоминают предметы того ж-г периода и той же культуры, обнаруженной во время раскопок в Иордании, Ливане и Палестине.
Четвертый культурный слой имеет предметы, относящиеся к вахранской культуре, названной по имени местечка Вахран в Алжире и распространенной в Северной Африке — от гор Джебель-эль-Ахдар на востоке Ливии до Марокко. Это свидетельствует о том, что более 20 тыс. лет назад на побережье обитали люди одного уровня развития и была, по-видимому, проложена дорога, которая активно использовалась древним человеком для сухопутных сообщений.