Сахарское лето наступает в середине мая. Пустыня высыхает, и кочевники ищут новые места для водопоя и укрытия от палящего солнца. Это могут быть скалы или кустарник «ртем», растущий по склонам вади. Как только место для летнего лагеря выбрано, женщины принимаются строить легкий шалаш из хвороста и травы — «хосс». Палатку на лето сворачивают, а все имущество переносят в шалаш. Кстати, крыша хосса — неплотная, и его обитатели ночью могут любоваться крупными сахарскими звездами. Рядом с шалашом из прочных ветвей делают «седда» — небольшое возвышение на двух камнях, на которое укладывают свернутую палатку. Находясь на возвышении, она не заносится песком и в то же время не-лежит на земле.
К лету кочевники совмещают свое основное занятие с выращиванием зерновых культур в небольших, перегороженных запрудами вади. Эти запруды называются «джусур», т. е. «мосты». Мужчины уходят к далеким колодцам, чтобы сделать легкий навес для скота, который туда перегоняется, собрать сухую кормовую траву. Женщины хлопочут по хозяйству, пекут лепешки, прядут шерсть, готовят кускус впрок, на зиму. Пастухи в течение нескольких месяцев питаются в основном верблюжьим и козьим молоком и овечьим сыром. Хорошая верблюдица дает до 10 литров молока в день. Из верблюжьей и козьей шерсти делают прочную пить — «телла», которая идет на изготовление на горизонтальных ткацких станках длинных полотен («трига») для тента палатки, мешков для зерна, подпруг для верблюжьего седла и других вещей.
Сейчас кочевников даже в пустынных южных районах Туниса почти не стало. Они прибиваются к большим городам, а не найдя гам работы, часто отравляются в нефтедобывающие арабские страны. Только в соседней Ливии тунисских чернорабочих было Аллее 100 тыс. В это число вошли только те, кто официально въехал в страну. На самом же деле их гораздо больше.
О повседневной жизни бедуинов я узнал из беседы с одним тунисцем, который сообщил мне такие подробности, которые не почерпнешь ни из книг, ни из статей. Их рассказы — своего рода полевой материал этнографа, в котором отражаются представления народа или отдельных социальных групп.
Небольшое кафе в Меденине. Вокруг столов с металлической столешницей расставлены сваренные из металлических трубок стулья. Мой собеседник — Хмиси, человек средних лет, заросший седой щетиной. Его карие глаза внимательно всматриваются в собеседника. У него неторопливые жесты. Он делает небольшие паузы перед ответом на вопрос. Понимаешь, что перед тобой человек солидный, основательный, знающий предмет, о котором говорит, и не бросающий слов на ветер. Правда, он несколько смущается, но свое обещание рассказать о своих соплеменниках выполняет честно.
Хмиси происходит из конфедерации племен вергамма в которую входит его племя джелида. Сам факт создания этой конфедерации по-своему интересен, хотя Хмиси и знает эту историю отрывочно, применительно только к своему племени. А история эта довольно любопытна.
В конце XV века шериф Муса бен Абдалла прибыл и Ксар Хамдун в сопровождении шести своих сподвижников, которые поклялись друг другу в вечной дружбе и братстве. Все они были берберами по происхождению, хотя аборигены и называли их арабами. Цель у них была одна — попытаться вновь приобщить к исламу племена, которые обитали в этом районе. Вначале все шло удачно, и берберы, жившие в ямах и пещерах, стали первыми и наиболее преданными адептами подзабытой религии. Но вскоре разразилась ссора: те, кто принял религию, отказываться от своих прав в пользу новых пришельцев были не намерены. В дело вмешался местный марабут Си Муса, который восстановил мир и согласие, а также способствовал распространению арабского языка. Вскоре непокорные берберы были полностью арабизированы. Но после смерти Си Мусы распри вспыхнули вновь, и шесть так называемых братьев были вынуждены покинуть обжитые места. Они и дали название шести племенам, которые входят в конфедерацию вергамма.
Первый брат отказался было покинуть обжитое место. Желая подчеркнуть свой отказ переселиться в другое место, он покрыл голову полой своей одежды — «нгам раси». Тогда все его последователи стали называться «гомрасен». Сейчас они живут вокруг городка того же названия, расположенного в нескольких километрах на северо-западе от Татуана. Второй брат был обижен, обобран и изгнан. Убегая, он произнес «тархуни», т. е. «меня обобрали». Отсюда пошло название племени тархуна, которое живет не только в южном Тунисе, но и в Ливии, в окрестностях живописного города Тархуна. С третьим братом поступили так же. Его изгнали на юг, к берберам, живущим в горах. Покидая насиженное место, он в сердцах воскликнул: «вдерруни бель джебли!» — «Меня заставили блуждать в горах!». Вот почему потомки третьего брата стали называться «вадерна». Это племя слилось с арабским племенем улед дебаб, которое имеет свой ксар около Татуана, и поселилось в районе равнины Джеффара. Четвертый брат тоже бежал от своих преследователей, оставив все свои пожитки и даже одежду. Он прикрыл свою наготу козлиной шкурой и поэтому получил прозвище Бу Джлида, т. е. «одетый в кожу». Он и его потомки добрались до Татуана, соединились здесь с вадерна и образовали племя джелида.
Хмиси знает грустную историю Бу Джлиды, его дружбу с племенем третьего брата, хотя и утверждает, что в его племя в свое время влилось арабское племя улед шахида, пришедшее с Аравийского полуострова. Что же, как говорится, Хмиси виднее.
Пятый брат, родоначальник племени туазин, обосновался к югу от города Меденин. Собственно говоря, здесь обитало арабское племя хазем, которое и построило ксар, ставший впоследствии называться Меденин. Этот брат и его потомки были наиболее активными: они поглотили часть земли племени нуаль, жившего и в Триполитании, а для защиты своих владений основали в середине XVII века ксар Бен Гардан. Последний брат, по имени Хзури, обосновался в вади Даммер. После смерти Хзури пять его сыновей разделили между собой владения и имущество отца, причем младшему, естественно, досталась самая малость — верблюжье седло, называемое «хавайа». Отсюда и пошло племя хау-вайа, которое вместе с племенем хзур обитает в вади Даммер.
В одной из западных газет весной 1988 года я прочитал сообщение о том, что у английских женщин входит в моду… татуировка на теле, которую делают в специальных салонах, причем эта экстравагантная мода распространяется как среди молодых женщин и девушек, так и среди дам английского света. Салоны появились в разных городах и районах. Поскольку накалываются не только рисунки, но и слова, то именно по их написанию и количеству орфографических ошибок можно определить, кто и где исполнил эту татуировку.
Я вспоминаю эту информацию во время разговора с Хмиси, и у меня возникает много новых вопросов к нему. Ответы Хмиси в сжатом виде сводятся к следующему.
Во время поездки в город или любой другой населенный пункт, где имеется «хаммам» (баня), мужчина обязательно посетит ее и совершит «большой туалет». В противном случае он моется внутри палатки теплой водой. Банный день завершается надеванием чистой одежды. Существует еще обязательное омовение перед молитвой, причем оно может совершаться не только водой, но и песком, а то и несколькими камнями. «Чистота — половина веры» — так, согласно, священному преданию, сказал Мухаммед. Бедуин, например, после полового сношения становится «нечистым» и должен совершить полное омовение, чтобы очиститься от «джнаба» (загрязнения).
Бедуины всегда возят с собой «мус аль-хааджама» (бритву) и «шебха» (ножницы), чтобы приводить в порядок волосы, бороду и усы, причем делают это они довольно часто. В начале века мужчины обычно голову брили, оставляя впереди небольшую прядь волос, называемую «готтайя». Этим делом занимались мужчины. Намылив голову клиента, «цирюльник» приступал к работе после того, как направлял бритву на специальном бруске или камне — «милег». Особую заботу мужчина уделяет своим усам. Он не доверяет никому стричь или подбривать их. Ведь это символ его мужественности и мужского достоинства. Когда состригают ногти, то все обрезки собирают и выбрасывают подальше от палатки. То же делают и с волосами, ибо ногти и волосы используются в черной магии для того, чтобы околдовать их владельца и причинить ему зло.
Тяжелые условия жизни в пустыне не мешают женщине тщательно следить за своим телом. Бедуинка не посещает баню, но тщательно моется в палатке, используя для этого любое свободное время, т. е. время, когда мужчина отсутствует. Вездесущие мальчишки становятся своеобразными стражами, усаживаясь вокруг палатки на некотором отдалении. Раньше вместо мыла использовали специальную глину. В Тунисе мне показали квадратный кусок зеленого мыла, по размеру напоминающий кубик Рубика. Продавец в лавке утверждал, что бедуины предпочитают именно это мыло, отдающее запахом земли, а зеленым оно сделано именно потому, что ранее употребляемая для мытья глина была преимущественно зеленого цвета. Купание в палатке женщина использует для того, чтобы удалить на теле все волосы. Средством для этого со старых времен служит — современные косметические средства бедуинкам недоступны — серая зола, которую собирают в жаровне и очищают от кусочков угля и другого мусора. Если женщина хочет быть «мягкой и чистой», такую операцию следует повторять один раз в два месяца.