Вечером вернулся Колин, как обычно чмокнул меня в щёку, как обычно пошел кормить книззла и готовить нам ужин, но его ждал сюрприз.
— Ты что, приготовил нам ужин? — Он с детским удивлением ткнул в накрытый на кухне стол.
— Да, присаживайся. — Я отодвинул для него стул и улыбнулся.
Колин скорчил забавную удивленную рожицу и уселся на предложенное место.
— Какой повод? — поинтересовался он, пока я накладывал еду на его тарелку.
Мне было стыдно, что я вел себя как мудак.
— Мы довольно давно встречаемся, а я ни разу не готовил для тебя, — с ходу выдумал я причину.
Мы приступили к ужину в полнейшей тишине. Я больше не включал музыку в этом доме, и Колину запретил это делать. Стоило только заиграть граммофону, как мне казалось, что вот-вот в проеме без дверей появится Том с очередной книгой в руках.
Все протекало весьма неловко. Я пытался задавать вопросы о том, как прошел его день, интересовался его делами, но Колин словно витал где-то в облаках, постоянно отвлекался и улыбался невпопад.
Когда мы приступили к десерту, я, наконец, решился заговорить о важном.
— Колин, — выдавил я, стиснув в руке вилку. — Я хочу, чтобы мы пошли на министерский бал. Вместе. Как пара.
— Что? — глупо переспросил он.
Наверное, он не понял, что я имею в виду.
— Я хочу открыть наши отношения для публики, — попытался я еще раз.
Я ждал, что он расплывется в улыбке, что в голубых глазах вспыхнет радость.
— Если ты этого хочешь, — ровно сказал Колин, слегка улыбнувшись.
Я понял, что ничего не понимаю в отношениях.
— Ладно, хорошо, — невпопад ответил я, натянуто улыбнувшись.
После ужина мы спокойно разошлись каждый по своим делам. Кажется, не так должен заканчиваться романтический ужин.
***
Я думал, что буду нервничать перед выходом в свет — все же я долго был отрезан от общества. Меня окружали только знакомые люди, понимающие мое состояние и нежелание говорить о каких-то вещах.
В Министерстве собралось не меньше тысячи волшебников, и всё же я был спокоен. Безразличен. Разноцветная толпа не волновала меня, то, что действительно выбивало меня из колеи и заставляло руки дрожать — это советник Гонт в темно-бордовой, почти черной мантии, окруженный волшебниками и волшебницами, с восхищением ловящих каждое его слово.
— Гермиона постаралась на славу, — с восторгом прошептал мне на ухо Колин, вцепившийся в мой локоть. — Все украшения подобраны со вкусом, ничего лишнего…
Я пропустил его болтовню об интерьере мимо ушей.
Том был великолепен. Видеть его не на колдофото было больно: слишком сильно бумага приглушала его харизму, магическую мощь и темную, порочную красоту. Я не мог оторвать от него глаз, я даже не заметил, когда Колин куда-то пропал, все стоял посреди приемного зала, пока вокруг сновали волшебники, и смотрел.
И вдруг, он оглянулся и посмотрел на меня. Всего лишь секунду, просто мазнул взглядом, и тут же вернулся обратно к собеседнику. Он точно меня заметил, но никак не отреагировал.
Меня словно накрыла ледяная океанская волна. Воздуха в легких вдруг стало очень мало, совсем как в том сне.
— Гарри, что с тобой? — рядом неожиданно появился Колин с двумя бокалами шампанского.
— Все хорошо. — Я взял оба бокала из его рук и один за другим опрокинул их в себя под настороженным взглядом. Шампанское обожгло горло и ударило в нос. — Пойдем, поздороваемся с Гермионой и советником Гонтом.
Я щелкнул пальцами и отдал пустые бокалы появившемуся домовику, схватил растерянного Колина за локоть и потянул за собой.
— Добрый вечер, Министр! — быстро, словно во сне, я оказался перед стоящей рядом с Риддлом Гермионой и заметил тревогу на её лице. — Советник, — учтиво поклонился я, не глядя. — Чудесный праздник!
С вежливой улыбкой я уставился на остальных волшебников, которых, следуя этикету, мне должна была представить Гермиона. Взгляд черных глаз жег моё лицо, но я пока не собирался встречать его напрямую, потому что было до чертиков страшно увидеть лишь вежливый интерес.
— Спасибо, Гарри, — натянуто улыбнулась Гермиона. — Господа, позвольте вам представить — Гарри Поттер, главнокомандующий битвы при Азкабане, и его спутник — Колин Криви. Гарри, это Сюзанна Мердок — министр иностранных дел, и Бродерик Боул, новый начальник департамента магического правопорядка.
— Приятно познакомиться. — Я вежливо поцеловал воздух у пальчиков Сюзанны и крепко пожал ладонь Боула.
Завязалась вежливая беседа, содержание которой я не смог бы вспомнить даже под угрозой смерти. Я изо всех сил старался НЕ смотреть влево, туда, где молчаливо стоял Том. Он не сказал ни единого слова, даже на приветствие не ответил, и я пытался найти в этом какой-то сакральный смысл, кроме того, что ему просто неловко находиться рядом со мной.
Я встрепенулся и прислушался, только когда Колин взял меня за руку.
— Да, мы с Гарри тоже планировали поехать туда этим летом, но я не смог уйти в отпуск. Столько работы навалилось…
Я сжал похолодевшую руку на его ладони и медленно повернул голову.
В направленных прямо на меня глазах отражались свечи, парящие под потолком. Я огладил взглядом его высокий лоб, отчетливо проступившую на виске вену, густые, широкие брови, складочку на переносице, прямой нос с трепещущими ноздрями, заострившиеся с нашей последней встречи скулы, поджатые губы, и словно провалился в прошлое.
Я снова попался в ту же ловушку, что и много месяцев назад, я упал в бездну с опасными, загадочными огоньками в глубине, и не мог выбраться оттуда. Сердце колотилось в груди быстро и неровно, как будто меня настиг приступ тахикардии, мне казалось, что все смотрят на меня и всё понимают.
Волдеморт первым отвернулся и уперся взглядом в продолжающего что-то щебетать Колина. На секунду мне показалось, что я увидел, как его лицо исказилось от злости, но всего мгновение спустя я уже видел абсолютно спокойного и бесстрастного волшебника, вежливо внимающего рассказчику.
Выдавал ли я желаемое за действительное?
Я не знал.
Внутри меня будто взревело какое-то чудовище, требуя немедленно что-то сделать, чтобы он снова смотрел только на меня. Его острые когти впились в мое и так израненное сердце.
— А где вы отдыхали этим летом, мистер Гонт? — Я уловил окончание рассказа Колина и тут же влез в разговор, привлекая внимание всех волшебников к молчащему советнику.
Чудовище довольно мурлыкнуло.
— Я не настолько устаю, чтобы брать отпуска, — вежливо улыбнулся тот, и волшебники засмеялись, как будто он озвучил давнюю шутку, известную только им.
А я подумал о том, что он и так отдохнул за двадцать два года в тюрьме.
— Жаль, вам бы не помешал загар, — слова сами лились из моего рта, я не мог их контролировать.
— Ты так думаешь? — вскинул он брови.
— Да, Том. — Я проследил взглядом изгиб его шеи. — Ты слишком бледен. Нужно иногда греться на солнышке.
Я вспоминал, как он не любил солнечные лучи, и гадал, является ли его нынешняя бледность следствием того, что он до сих пор комфортнее себя чувствует в подземелье, без окон.
Колин сильнее сжал мою ладонь, и я вспомнил, что он, вообще-то, стоит рядом со мной в качестве моего спутника. Надеюсь, он не заметил моего странного интереса.
— Я учту. — Том выглядел абсолютно спокойным, но каким-то шестым чувством я уловил, что он зол. Вокруг него как будто повисла аура холода и отчуждения, и это заметил не только я. Волшебники вдруг насторожились, их улыбки стали слишком натянутыми. Никто, кроме нескольких магов из Ордена, не знал, кем он был раньше, но все чувствовали его ужасающую силу.