И все это был Немой. Немой лишь в первые часы пребывания в подземном городе смог навеять на местных людей жути, бродя по каменным и темным коридорам подобно призраку. Он не боялся никого, кто мог бы представлять опасность. Он не боялся ни Крэйга, ни Маклоу. И в подвалах чувствовалось напряжение. Жаль только, что это был Немой. Это был не Тайлер, а Немой заслуживал оваций. Тайлер Блэйк бы уже давно упал в обморок еще на лестнице в погреб Шеррмана.
Альберта Улама оказалось разыскать не так уж и трудно. В этом кругу Крыса прославился пусть и меньше, чем Крэйг, но все же был одним из самых почетных воров. Как бы странно это не звучало для Тайлера. Он никогда не понимал этого увлечения Альберта хватать все, что плохо лежит. А, узнав, что он может схватить даже то, что лежит «хорошо», внутри он даже заволновался, а не пропало ли у него чего из кармана?
Когда Немой нашел Крысу, вор стоял в стороне с кем-то из своих знакомых и что-то обсуждал. Завидев Тайлера, собеседник Крысы тут же от него отошел, похоже, узнав новенького. Наверняка, этот парень стал свидетелем недавней переделки, если уж он уже так опасался Тайлера.
– Хм? Да? – Улам поднял взгляд на Немого.
Сам Альберт в образе Крысы был одет в длинный темно-коричневый кожаный плащ и черные перчатки. Волосы его были аккуратно приглажены назад. Тайлер даже улыбнулся, увидев эту картину. Для него куда привычнее было видеть волосы Улама растрепанными.
Крыса оглядел Немого и тихо хмыкнул:
– Что? Неужели это тот самый Немой, которого приставили ко мне на новом задании? Наслышан о тебе, приятель, – Улам ухмыльнулся и кивнул своему собеседнику и Уолтеру, что стояли поодаль. – Ступайте, нам есть, о чем поговорить с этим парнем. А ты, – он поглядел на Тайлера. – Иди за мной.
Тайлер был поражен тому, как холоден и строг был голос Альберта. Он видел его таким разве что, когда тот спорил с Нэшем. И тут до Тайлера дошло: Альберт не узнал его. Альберт попросту не узнал его в этой любительской маске и при столь искусном пении молчания. Тайлер совсем забыл предупредить Улама, как он будет одет и что поговорить с ним в присутствии свидетелей будет невозможно.
Однако Альберт отвел Тайлера как раз туда, где свидетелей не было.
– Значит так, – начал Улам, но Тайлер все же его перебил:
– А… Альберт.
Крыса остановился и, повернувшись к Немому, изумленно посмотрел на него. В глазах его читались приятное удивление и восторг.
– Блэйк? – он широко заулыбался и в голосе его вновь появились веселые нотки. – А тебя и не узнать, друг. Я, конечно, мог бы поверить, что это ты, но после того, что я слышал о Крэйге…
Тайлер помотал головой и снова поправил шляпу. Он понял, что залился краской. Это был не он, это Немой мог дать отпор Крэйгу. Тайлера там в тот момент не было, он снова был в том непонятном трансе. Сознание его погрузилось в убаюкивающую пустоту, уступая место человеку в цилиндре и во фраке, который ни разу в жизни не держал в руках скрипку, но с превеликим удовольствием брал револьвер.
– Н-не важно… Этот… Крэйг не… Не такой уж и… И страшный, – пролепетал Тайлер.
– Знаешь, на задании тебе все же будет лучше молчать, друг мой, – Альберт тепло улыбнулся, увидев, что Блэйк понурился, и, подойдя к нему, положил ему руку на плечо, чуть встряхнув его. – Ты молодец, Тайлер. Но этого пока мало.
Запись шестьдесят вторая
«Запись шестьдесят вторая. Дневник пятый
Маклоу приказал мне расправиться с моим же непосредственным начальником. Не знаю, как это повлияет на мою работу в ресторане, ведь Нэша кто-то обязательно должен будет сменить, но я лично не против попробовать выполнить это задание.
Если это необходимо для спасения моей милой девочки, то я сделаю это.»
«Белый Лебедь» закрывался всегда поздней ночью и работал до последнего посетителя. Закрывал ресторан всегда сам Томас Нэш, который, прежде чем покинуть заведение, проверял хорошо ли проделали свою работу уборщики, подготовив ресторан к завтрашнему дню. Каким бы Нэш не был мелочным и холодным, но к ресторану он относился более чем серьезно. Он мог уволить любого, кто хоть чуть-чуть не подходил его требованиям. Не трогал он разве что своих музыкантов. Тайлер хоть и стал опаздывать и фальшивить в последнее время, но Томас понимал, что столь известную в Музыкальной Академии персону выгонять из ресторана было бы совершенно глупо. Это могло бы сказаться на его репутации, наверное, ничуть не меньше, чем если бы на кухне кто-то обнаружил жирную серую крысу.