Выбрать главу

- Еще много дел.

- Старые ведьмы совсем обленились, взвалив на тебя все, - он посмотрел на ее чувственные губы, так ярко выделявшиеся на бледном лице, и мотнул головой, избавляясь от мыслей об их мягкости, и о том, что ему было бы приятно терзать их, ласкать языком, посасывать. По венам вновь разливалось желание, хотелось женского тепла.

Ее хотелось.

- Нет-нет, я сама. Я просто хочу быть полезной, - Риннон, наконец, подняла голову и столкнулась с проницательным взглядом серых глаз. Сегодня в них не было ни строгости, ни жесткости, ни гнева, и мужественные черты словно сгладились, стали мягче, открытее. Свет от лампы падал на его лицо, и Риннон изучила каждую деталь, вплоть до мимических морщин вокруг глаз, выдающих его возраст - чуть более тридцати.

Альмод был красив, той самой суровой северной красотой, которой отличаются истинные воины: крепкой, выдержанной, настоящей, без слащавых ужимок и лоска.

- Полезной, значит, - кивнул он, думая вовсе не о работе, которую она проделывала, а о том, какое удовольствие она может доставить. Во рту пересохло от откровенных фантазий, и Альмод, следуя за инстинктами, сделал шаг вперед. Оставалось протянуть руки и заключить ее в объятия, сжать так сильно, чтобы она не смогла вырваться, и никто другой, в том числе Эйнард, не решился бы даже посмотреть на нее. Потому что ее красота должна принадлежать одному.

И не Эйнарду точно.

Разум проигрывал желанию, и Альмод, боясь спугнуть притихшую девчонку, медленно поднял руку, прикоснулся кончиками пальцев к нежной коже на подбородке и, практически нависнув над ней, гипнотизируя взглядом, приблизился к ее губам. Гулкие удары ее сердца слышались обостренным звериным слухом, красивые глаза распахнулись от страха, и Риннон откровенно задрожала, ясно давая понять - она боялась его, боялась слишком сильно, чтобы он мог проигнорировать это.

Злость на ее реакцию нахлынула внезапно, и его губы искривились в понимающей ухмылке. В конце концов, он не сделал ничего такого, а она тряслась от ужаса, будто бы никто и никогда не был так близок к ней, будто бы она и не знала, что такое мужское желание. Наверняка знала, имея такую привлекательную внешность.

Его пальцы, до этого поглаживающие ее подбородок, сжались в кулак, взгляд лишился мягкости, а сам он стал недоступным и холодным.

В наступившей тишине раздался хлопок закрываемой двери, по ногам дунуло студеным воздухом, и Риннон облегченно выдохнула, заметив зашедшего Эйнарда. Она опасливо покосилась на Альмода, продолжающего стоять рядом, и шагнула в сторону, чувствуя в пришедшем волке некую защиту. Ведь однажды он уже защитил ее. Но Эйнард продолжал стоять у двери, и в сгустившемся полумраке она не могла различить выражение его лица. А если бы и могла, то увидела бы мелькнувшую во взгляде жалость, смешанную с бессилием - если от Лагорда он мог ее обезопасить, то от короля нет.

- Что-то не так? - сухо спросил Альмод, заметив потеплевший взгляд Риннон. Ему даже показалось, что в уголках ее губ притаилась улыбка, раздражающая похуже магии, потому что неприятно колкая ревность задела его за живое. Это было странно - чувствовать ее к совершенно незнакомой женщине, которая даже не принадлежала ему и была всего лишь человеком. Не волчицей. Не парой.

- У нас проблемы.

- Иду, - Альмод скривил губы, в последний раз взглянул на притихшую от неловкости Риннон, и последовал за Эйнардом, своим появлением вернувшим ему здравомыслие, потому что только что, находясь в непосредственной близости от девчонки, он чуть не поддался ее чарам. - Проклятая ведьма, - прошипел он сквозь зубы, с силой закрывая дверь и вступая на территорию ночного ветра. В несколько шагов преодолел арочный туннель и расправил плечи, в отблесках большого костра увидев чужака. Он был одет слишком легко для северянина: кожаные штаны, короткие сапоги из мягкой оленьей кожи и кожаная туника, доходящая до бедра. Накинутый на голову капюшон почти скрывал его лицо, и только по заткнутым за пояс метательным кинжалам, напоминающим заточенные кресты, Альмод понял, кто к нему пожаловал.

- Что тебе надо в моих землях, пес?

- Ты не отличаешься вежливостью, ликан, - с усмешкой произнес незнакомец, стоящий в самом центре волков, но не боящийся их, и не потому, что они не представляли для него опасности, а потому что наемники не испытывали страха даже глядя в глаза смерти. - Я ищу кое-что, быть может, ты сможешь мне помочь?