- Боишься? - почти прошипел Альмод, склонив голову и из-под нахмуренных бровей бросая на нее по-хищному яростный взгляд. Его зрачки сузились, полыхнули искрами, а потом зажглись пламенем, ввергая Риннон в первобытный ужас. Грудь его вздымалась от глубокого дыхания, и губы подрагивали нервным тиком, словно он едва сдерживал себя, чтобы не впиться в нее клыками и не разорвать на части. И сейчас, неистовый и взбешенный, он напоминал настоящего Ильфеила, спустившегося с гор, чтобы сеять смерть.
- Не-т, - помотала головой Риннон, все же на последней букве запнувшись и опасливо сделав шаг назад. Она призывала богов послать ей помощь, и с каждым вдохом утопала в отчаянии, ощущая себя загнанной в ловушку. Ведь если волк проявит свою ярость, ей уже ничто не поможет, даже любимая Наид, совершенно забывшая про нее.
- Врешь, - коротко бросил он и, не успела она среагировать, как подскочил ближе, нагнулся, ухватил ее за колени и забросил на плечо, крепко сжав дрыгающиеся ноги. Он не чувствовал ударов по спине и уж тем более не слышал отчаянных просьб отпустить - им владел зверь, такой неукротимый и страшный, что даже вышедшая на шум Эльхала испуганно прижалась к стене, и закрыв рот ладонью, шокированно наблюдала за тем, как высокая фигура скрывалась в глубине коридора.
Дверь захлопнулась, громкие крики Риннон оборвались и пугающе напряженная тишина повисла в комнате, когда Альмод бросил ее на кровать. От его небрежности она ударилась локтями, но боль ее мало волновала, лишь решительный вид волка, вставшего в нескольких шагах от кровати и смотрящего на нее голодным и диким взглядом. Уголок его рта дернулся, Альмод сделал глубокий вдох, втягивая вкусный запах самки и еще больше увязая в инстинктах обладания. Вот она, перед ним, осталось только подчинить и сделать ее своей.
И Риннон будто прочитала его мысли, потому что скинула с себя оцепенение и, резко повернувшись на живот, поползла на другую сторону кровати. Ее волосы яркими локонами рассыпались по плечам, тело дрожало словно в лихорадке, а язык воспроизводил что-то невнятное и жалкое, даже не похожее на человеческую речь. Она почти достигла края, как сильные пальцы ухватили ее за лодыжку, и Альмод дернул ее на себя, с легкостью возвращая на место. Он тяжело дышал, и ее сопротивление все больше возбуждало его, доводило до крайней точки, которая стирала грань между человеком и волком. Впрочем, сейчас в нем не было ничего от человека, разум проиграл желанию, и он уже не обращал внимания на слабые попытки Риннон избавиться от его рук, сжавших ее бедра.
- Не надо, прошу вас, - шептала она, царапая его ладони, не дающие ей повернуться и вцепиться в его лицо ногтями. Он продолжал удерживать ее спиной к себе, крепко держа за талию одной рукой, а другой разрывая рубаху и принимаясь за штаны, которые без проблем соскользнули с округлых ягодиц, стоило ему только развязать узел веревки и потянуть ее на себя. Совершенная нежная кожа опалила его ладонь, когда он провел рукой вдоль по позвоночнику, обрисовал контуры упругих ягодиц и коснулся самого сокровенного, того, от чего он терял голову все это время.
Проклятая девчонка не просто отравляла его, она превращала его в раба низменных инстинктов.
- Твои просьбы не остановят меня, - прорычал он, дрожащей от нетерпения рукой развязывая шнуровку штанов. Его член болезненно пульсировал, пьянящий аромат дурманил сознание, и Альмод был не в силах совладать с собой от одного вида молодого тела, распластанного перед ним. Он не услышал тихого всхлипа, когда зарылся пальцами в густые длинные волосы и потянул Риннон на себя, заставив ее встать на колени и выгнуться в пояснице.
Отличная поза для того, чтобы овладеть ею, и Альмод, на удивление осторожно, провел пальцами по жестким завиткам, коснулся влажной плоти и проник в нее одним пальцем. Горячие мышцы обхватили его до предела плотно, и это сводило с ума, потому что там было так тесно, будто бы ни один мужчина до него не владел ею.
Он вошел в нее одним уверенным и сильным толчком, сорвав с припухших губ сдавленный стон. Риннон дернулась вперед, желая избавиться от резкой боли, но тут же была остановлена сильной рукой, обхватившей ее за талию и вернувшей на место, вновь насадившей на член до самого основания. Она зажмурила глаза, пытаясь сдержать слезы и ощущая Альмода внутри себя. Рефлекторно сжала мышцы, чтобы остановить пытку, но сделала только хуже, потому что волк, издав гортанный рык, начал двигаться: почти полностью покидая податливое тело, но тут же входя на всю длину.