- Я правда устала, да еще живот болит, - совершенно поникнув, произнесла Риннон, и старая прислужница стерла с лица улыбку, вдруг испытав жалость. Девчонка выглядела действительно уставшей, слишком уж бледной, и даже глаза ее будто перестали сиять, покрывшись пеленой дремоты. Слабая женщина не могла справиться с неукротимостью волка.
- Иди и отдохни. Господин вернется только к ночи, я что-нибудь придумаю, чтобы выгородить тебя. Сошлюсь на твое плохое самочувствие. Иди, Риннон, - кивнув головой в сторону двери, сказала Эльхала. - Сегодня я принесу тебе твое платье, а то можешь замарать штаны, - догадавшись, откуда бледность и боли, дополнила она.
- Разве мне позволено носить платье?
- Думаю, теперь тебе многое позволено. Как-никак ты собственность самого вожака.
Слова Эльхалы не могли не задеть, и Риннон поспешила покинуть кухню, думая о том, что меньше всего на свете она хотела стать чьей-то собственностью. Равной - да, любимой - еще лучше, но ни вот так - ни рабыней-любовницей, обязанной исполнять все прихоти. И пусть Альмод был нежен с ней и никогда не унижал ее, но отсутствие выбора являлось ярким доказательством ее бесправного положения. Впрочем, это много лучше, чем гореть на костре, так что может ли она жаловаться на свою участь, когда многие другие уже давно превратились в дым, окутавший Центральную равнину ядовитым смогом. Тем более, что Альмод умел распалять в ней страсть, был красив и силен, а в его надежных объятиях было хорошо и безопасно. Страшные тени отступали, мысли о стражниках, ищущих ее, оставляли в покое, и только душа тосковала по прошлому: горячему солнцу, прозрачной воде озер, Учителю, у ног которого она сидела, вслушиваясь в его слова и впитывая его знания. Сейчас он далеко, так далеко, что не дотянуться и не спросить совета. Радовало одно - его душа не блуждает во мраке, а парит высоко в небе, наполняя светом другой мир.
В думах о нем Риннон, едва положив голову на подушку, уснула, и только когда в комнату зашла Эльхала, по неаккуратности звякнув принесенным тазом, открыла глаза. Боль внизу живота усилилась, скрутилась в спазмы, и ей пришлось прижать колени к груди, чтобы хоть как-то устранить дискомфорт.
- Господин вернулся, спрашивал о тебе, да я сказала, что ты недомогаешь, - поставив таз с теплой водой возле кровати, кряхтя и издавая скрипучие звуки, сказала Эльхала. Она не стала вдаваться в подробности его возвращения, упоминать про то, что одежда его была заляпана брызгами крови, а глаза пылали такой дикой яростью, что даже ей стало не по себе от одного его взгляда. - Если хочешь, я принесу поесть, но не вздумай покидать спальню, а то моя ложь откроется, - она кинула на кровать принесенное платье, до этого покоившееся на плече, и пристально взглянула в бледное лицо девчонки, сжавшей губы от боли.
- Спасибо, - выдавила из себя Риннон и слабо улыбнулась. Эльхала, несмотря на напускную строгость и ворчливость, была добра к ней и во всем замке не было человека роднее, ведь остальные прислужницы мало интересовались судьбой маленькой ведьмы, попавшей в опалу. Расстраивало одно - ее время на этой земле подходило к концу, и старая прислужница, вся покрытая морщинами, с выцветшими глазами, худая до невозможности с каждым новым днем приближалась к границе миров. И если однажды ее не станет, то где найти друга, если все остальные были столь же стары?
После ухода Эльхалы Риннон с трудом привела себя в порядок: надела простенькое хлопковое платье, вызвавшее еще большую тоску по прежней жизни, расплела волосы, по-хорошему расчесав их; подкинула в камин дров, чтобы уж больше не беспокоиться об этом, и легла в постель, вновь свернувшись в калачик. Крепость дышала тишиной и покоем, и холодная умиротворенность поселилась в опустевших коридорах, в комнатах прислужниц и волков, отдыхавших после обхода земель, только в покоях Альмода шел оживленный разговор между ним и Эйнардом, верным соратником и мудрым воином. Оба они думали об одном и том же - что Темный маг, властвующий на равнине и подчиняющий народы, вряд ли остановится на достигнутом. Что стоит ему нарушить договор, когда он уже это сделал, послав своих стражников в северные земли?
- Мне нужна информация, Эйнард. Я должен знать о ситуации на Равнине и его планах, - сидя в кресле и попивая горячий отвар, говорил Альмод. Он думал о безопасности своего народа, но вместе с тем не мог не признать, что судьба маленькой ведьмы интересовала его не меньше. И имея в виду "его планах", он хотел знать не только о глубине амбиций мага, но и о его ненормальном интересе к Риннон, потому что сегодня один из торговцев поведал им о Темном властелине, ищущем сбежавшую девчонку и обещающем за нее хорошую награду. Какую именно, Эйнард спросить не успел, потому что Альмод без заминки снес ему голову, не желая, чтобы глупый старик разболтал это еще кому-нибудь. Остальные торговцы были напуганы, волки застыли в недоумении и только Эйнард понимал причину такого поступка, потому что сделал бы то же самое. - Я доверяю тебе, раздобудь информацию как можно быстрее. И будь осторожен, - проникновенно взглянув в глаза друга, Альмод замолчал. Ему не требовалось объяснять детали - вылазки за границу земель бывали и раньше, ведь сплетни торговцев не являлись достоверным источником информации, а быть в курсе событий было необходимо.