«НИКИТА. Ребята, есть новости! Сегодня я встречался с той своей знакомой, которую похитили. Так вот, у них была своя тусовка так называемой «золотой молодежи». У нее отец «Москвой» заведовал, у кого-то еще — «Русской березкой», и т.д. И оказалось, что из этой тусовки было еще как минимум двое похищенных субъектом, угрожавшим расправой наподобие битцевского варианта. В частности, дочка директора ювелирного магазина и племянница сотрудника болгарского дипкорпуса. Сведения о вымогательстве из их круга никуда не выходили, но между собой эти люди были знакомы. Они даже устраивали своеобразный «совет олигархов» - решали, нельзя ли как-то своими силами на вымогателя выйти. Причем моей знакомой еще повезло — ее накачали снотворным, да и сама еще мелкая была совсем. А одну девчонку похитили по дороге из школы, она этого маньяка видела. На голову он натянул маску, типа спецназовской. Она пыталась с ним разговаривать, но он ни разу ей не ответил. Она потом из тусовки исчезала постоянно — в психбольнице лечилась, а потом просто осталась там насовсем».
- Что-то в этом роде я и предполагала, - кивнула Ира монитору.
Очередное сообщение пришло как раз в тот момент, когда Ира собиралась выйти из форума.
«Майор с Петровки. Я не сплю! Итак, знающие люди сообщают. Попытка задержания маньяка была предпринята в первых числах июня 1980 г. Оперативники вычислили его логово и нагрянули с облавой. И тут у них получился какой-то косяк: не то они этого урода сгоряча самого порезали почти по кусочкам, не то его там и не было, а остался только очередной мертвяк. Во всяком случае, один из оперов утверждал на дознании, что, когда они вскрыли дверь квартиры, тело упало прямо на них — в смысле, было прислонено к двери изнутри. Двоих ребят мой информатор не помнит, а командовал захватом следак по фамилии Веремеев».
Ира вскрикнула и бросилась в прихожую за своей сумочкой. Цепенеющими руками она извлекла оттуда визитку Викиного отца. На ней было написано: «Начальник следственно-криминальной милиции Андрей Глебович ВЕРЕМЕЕВ».
Теперь Ира точно знала, почему, когда он появился в библиотеке, его лицо показалось ей знакомым. Тогда он был совсем еще молодым, но это именно он подхватил ее на руки в одном шаге от обезглавленного трупа, лежащего через порог.
Они ожидали найти маньяка в тридцатой квартире. И нашли жуткое свидетельство того, что там действительно было его логово.
Круг замкнулся.
***
В воскресенье утром родители уехали на дачу. Отец взял отпуск на неделю. Они звали Иру с собой, но она отговорилась — дел много. Но о делах она и не думала. Куря сигарету за сигаретой, она думала совсем о другом. О сигналах из запредельного мира. Первый — от квартиры номер тридцать, второй — от Ольги, которая не может или не хочет понятным языком объяснить ей, что имеет в виду.
«Сигнал номер один я расшифровала».
Там, в тридцатой квартире, умирали люди. Умирали страшно, может быть, их расчленяли заживо. С ужасающим треском топор отсекал от тела конечности. Ира попыталась представить себе этот звук… Фантазия мгновенно его синтезировала. Иру передернуло. Нет, лучше не надо. Может быть, конечно, маньяк сначала убивал их. Или травил ударной дозой снотворного.
Так или иначе, никто из них не кричал. Криков не было. И вообще не было никакого звукового сопровождения. Ефремов, живущий внизу, еще в молодые годы скандалил с соседями по любому поводу. Наверняка и дискотеки ему в соседнем подъезде устраивают в отместку. Но я не о том. Если бы ему хоть на секунду пришло в голову, чем занимается жилец наверху, он бы поднял та-акой шум! Вызвал бы сразу и милицию, и скорую помощь, и пожарных тоже. И первым бы вломился в тридцатую квартиру. Значит, маньяк действовал очень-очень тихо. Только кровь лилась на пол. Или не на пол, а в какую-нибудь специальную емкость. А в отрубленных головах какое-то время продолжал жить мозг - лишенный притока крови и кислорода, но сознающий происходящее, наблюдающий своего палача сквозь стекленеющую сетчатку глаз. Отвечая на раздражители, применяемые убийцей, мозг в отделенной от тела голове не мог скрыть того, что сознание пока еще присутствует в нем, хотя и угаснет через десять-пятнадцать минут.
Были жертвы этого чудовища беглыми зэками или кем-то еще, он заманивал их к себе так, что этого никто не видел и не слышал. И всё же его выследили. Каким образом, она, наверное, никогда не узнает. Но в тот день, когда она сидела на детской площадке с Олей, за ним пришли.
Только еще раньше он явился сам и привел с собой очередную ничего не ведающую жертву. Если предположить, что убийств было четыре — а это вернее всего, потому что он намеренно подсовывал расчлененных мертвецов туда, где их нельзя было не найти, и находили их четыре раза — значит, это было пятое кровавое злодеяние.
Именно этих двоих — убийцу-маньяка и его жертву - увидела в подъезде Ольга. Но почему они так напугали ее? Ведь маньяк не мог себе позволить разделывать труп прямо в коридоре! Неужели у Ольги, в ее семь с половиной лет, было настолько развито чутье, что она сумела прочесть на лице незнакомого мужчины, с которым она столкнулась в подъезде, то, что не было на нем написано? И почему она впоследствии решила молчать об этом?
Ира взяла чистый лист бумаги и попыталась примерно расписать время. За точку отсчета она условно приняла двенадцать часов дня.
12:00. Оля отходит от скамейки и направляется в подъезд.
12:01. Оля вошла в подъезд. К этому времени Ира уже сидит, отвернувшись. Ей страшно даже смотреть на подъездную дверь. Неподалеку пьют из лужи и умываются голуби, и этого простенького зрелища вполне достаточно, чтобы отвлечь Ирино внимание.
От 12:01 до 12:03. Двое входят в подъезд сразу следом за девочкой. Временная разница получается такая, что Оля, поднимающаяся пешком, оказывается где-то между пятым и шестым этажом в тот момент, когда лифт привозит обоих взрослых на пятый. Оля видит их или слышит. Так или иначе, она знает, что они находятся рядом. Их она потом и приплюсовала к троим, появившимся в подъезде позже. А вот видели они Олю или нет — это уже вопрос. К приезду кабины Оля могла уже находиться вне зоны видимости — на пролете за шахтой лифта. По каким-то признакам — возможно, по обмену репликами — она догадалась, что с появлением этих людей связано что-то страшное.
Самое позднее — 12:09. В распоряжении маньяка было шесть, максимум — восемь минут. За этот промежуток Оля успела позвонить в дверь Ириной квартиры, попросить воды, получить от мамы большой стакан минералки и выпить его не торопясь, в два приема. А вот маньяк торопился. Ему приходилось действовать по строгому графику. Рабочий день в разгаре, маньяку следовало вовремя вернуться за письменный стол… к станку… или хотя бы в палату психбольницы, черт бы его побрал, пока санитары не заметили, что в смирительной рубашке никого нет. В четырех предыдущих случаях он должен был творить расправы по ночам — в светлое время суток беглые зэки не могли слишком уж свободно передвигаться по городу к месту назначенной им казни. Но именно в тот день какие-то форсмажорные условия поставили маньяка в жесткие рамки, и он вынужден был спешить. Ира не поняла из сообщений на форуме, нашли в квартире голову убитого или нет, но была уверена — не нашли. Маньяк настолько не хотел задерживаться в своем логове, что даже забрал голову с собой. Далеко ли уедешь в общественном транспорте с отрубленной головой в сумке?
А почему бы и нет? Если ты человек, не теряющий самообладания ни при каких обстоятельствах, то вполне достаточно будет небрежно положить сумку на колени и изредка похлопывать по ней ладонью, словно внутри лежит качан капусты. Но зачем ему понадобилась голова? Ведь срок, в который эксперименты над сознанием изолированного от организма мозга могут иметь успех, ограничивается, самое большее, четвертью часа. Трудно представить, чтобы он ставил свои опыты в ближайшей подворотне. Или маньяк знал о том, что срок этот несколько длиннее, или он взял голову с собой по более понятной причине.
Чтобы труп не смогли опознать.
А самое главное, отметила про себя Ира, что вынужденная спешка как-то очень уж удачно позволила маньяку избежать встречи с милицией. Настолько удачно, что поневоле закрадывается мысль — что, если он знал обо всём заранее?