- Голова! Где голова его? Голову ищите!
Второй этаж. Третий… Четвертый…
Задыхаясь, девочки замерли на лестничной площадке между четвертым и пятым этажом - наверху человек в сером пиджаке склонился над какой-то бесформенной массой. В ноздри ударил резкий сладковатый запах. Даже снизу им было видно, что струйка крови, бегущая к шахте, начинается от этой бесформенной массы. С первого этажа кто-то поднимался следом за девочками — бегущие шаги приближались… они уже совсем близко.
Люди в милицейской форме.
- Дети! Детей уберите отсюда!
- Нет!!! — Ира вывернулась из рук милиционера, ударилась о стену и успела пробежать еще несколько ступенек вверх, забирая в сторону — так, чтобы не наступить на мертвое тело. Оно странно лежало, через порог — ноги на лестничной клетке, туловище — в квартире. Мужчина в сером пиджаке ловко перехватил Иру, но в этот момент она разглядела очертания тела, скрытые в полумраке прихожей за порогом, и поняла, что у него… нет головы!
- Убирайте детей! Откуда они? Девочка, ты здесь живешь?
Истошный визг Оли:
- Пустите меня, пожа-а-а-а-луйста!!!
Обезглавленный труп на полу пошевелился и, ухватившись наполовину отделенной от тела рукой за косяк, вдруг приподнялся, опираясь на локоть…
…Иру разбудил ее собственный крик.
Услужливое подсознание во сне почти дословно воспроизвело всё, что произошло в те страшные четверть часа. За исключением, разумеется, финальной сцены. Труп, лежавший в дверях, не пытался вставать, хватаясь за косяк, но того, что маленькая Ира просто увидела его, хватило, чтобы это видение еще долго преследовало ее по ночам. А сейчас оно зачем-то вернулось. Что ему, спрашивается, надо?
За какие-то доли секунды она успела разглядеть гораздо больше, чем было нужно. Милиционер в штатском — это был один из тех троих, зашедших в подъезд, когда Оля вернулась на детскую площадку — подхватил Иру на руки и развернул лицом в сторону от страшной картины, но сделал это недостаточно быстро: она увидела, что труп в дверях квартиры не просто обезглавлен — буквально раскромсан на части, а в огромной луже крови плавают куски мяса.
Боже, откуда, почему все эти странные совпадения? Почему она опять боится этой квартиры? Почему этот эпизод из детства именно сейчас не дает ей покоя, заставляя возвращаться к себе в памяти и заново проигрывая себя во сне? Почему так неожиданно повернулся разговор с Натальей? Прошло целых семнадцать лет, и вот сегодня сестра погибшей вдруг впервые озвучила мысль о том, что Ольга, возможно, не покончила с собой.
И что-то еще вклинивалось в эту цепь совпадений, Ира никак не могла сообразить, что же это было.
С чем, ну с чем это связано?!
Но ведь и тогда, в тот кошмарный день — всё совпало. Вот они сидят вдвоем на качелях, и Оля рассказывает городскую страшилку про расчлененные трупы в хозяйственных сумках. А вот они уже стоят перед самым настоящим расчлененным трупом, от которого их отделяет всего лишь десять ступенек лестничного пролета. Что это, если не…?
Если не полнейший бред?
Завернувшись в одеяло, Ира подсела к компьютеру и подключила Интернет. Она еще толком не решила, что собирается делать, поэтому несколько минут смотрела на стартовую страницу Яндекса и собиралась с мыслями. Затем ввела в окно поиска: «Битцевский лесопарк», в найденном: «убийства», еще раз в найденном — 1980 год.
«По вашему запросу найдено ссылок: 1».
Единственная обнаруженная поисковой системой ссылка привела Иру на страницу с адресом serial-murders. Авторы сайта разместили здесь статьи, посвященные многочисленным серийным убийцам, из которых Ира знала только Джека Потрошителя и Чикатило. Впрочем, это не входило в круг ее повседневных интересов, ограниченных историей Средневековья и просмотром сериалов «Комиссар Рэкс» и «Моя прекрасная няня». На сайте имелся также форум, где знатоки данной области могли поделиться мнениями относительно психологии и образа действий серийных убийц. Один из разделов форума предлагал: «обсуждение нераскрытых серийных преступлений в Москве: Лосиноостровский, Медведково, Битцевский лесопарк». Первая же открытая тема гласила: «Трупы на Лосиноостровской, 80-е годы».
Кликнув по значку «Создать новую тему», Ира напечатала запрос: «Известно ли что-нибудь об убийствах в 80-м году, когда в Битцевском лесопарке были обнаружены расчлененные тела? Это было на самом деле или просто слухи?». Запрос она подписала: «Иринелла».
***
Утром Ира не только проспала будильник, но еще и обнаружила, что заболела: видимо, простудилась, когда стояла на холодном ветру во дворе, а потом еще шла к метро — болело горло, голова, и нос напрочь отказывался дышать, как положено. А завтра у нее занятия с Викой, так что особо расклеиваться времени нет. С двадцатой попытки она дозвонилась на кафедру и попросила Ларису прикрыть ее, если что. Сегодня придется отлежаться — ну и к лучшему. Кое-что из материалов по диссертации у нее есть дома, а денёк в постели не может не пойти ей на пользу.
Заварив себе в один термос чай с мятой, а в другой — травяную микстуру от кашля, Ира припасла пару носовых платков и улеглась под одеяло. От температуры у нее слипались глаза, но ей вовсе не хотелось во сне снова оказаться рядом с раскромсанным трупом, лежащем на пороге квартиры номер тридцать. Однако едва она начала дремать, как время отмоталось назад. Ира опять сидела на качелях, отвернувшись от подъезда и наблюдая, как неподалеку голуби пьют из лужи. Сейчас, во сне, навевающая жуть атмосфера безлюдного двора, подпитанная рассказанными друг другу двумя маленькими девочками страшилками, ощущалась более реально — и одновременно мозг выталкивал на поверхность памяти забытые подробности.
Услышав шаги, Ира повернулась и увидела приближающуюся Олю. Подойдя к качелям, Оля уселась рядом.
Было видно, что ее бьет дрожь. Кто-то напугал ее там, в подъезде, подумала Ира. Под светло-зеленой маечкой со смешным воротничком билось, как загнанный зверек, Олино сердце. Билось так сильно, что даже воротничок трепыхался. Она заговорила, и Ира заметила, что Оля заикается.
- Мама сказала, чтобы мы шли обедать.
- Оль, ты что, кого-то видела?
- Я н-не… да ладно тебе. Ну что, идём? Мама сказала, чтоб скорее.
На углу дома остановилась машина. Из нее вышли пятеро — они направились к подъезду. Они не выглядели страшными, но очень торопились.
Оля подергала Иру за рукав.
- Пошли, а? Мы лучше зайдем с дядьками, они взрослые, с ними спокойнее.
- Нет, давай подождем. Оля, ты точно ничего там не видела?
- А кто там может быть? Всадник без головы, что ли?
Говоря это, Оля смотрела Ире в глаза.
Нет, тогда, во дворе, она не смотрела на нее так. Это уже другая Оля — не семилетняя девочка в светло-зеленой маечке, а та, повзрослевшая Ольга, которая разбилась, упав с крыши восьмиэтажного дома. Она только что закончила исполнять в этом сне роль второклассницы, и ее взгляд гипнотизировал Иру, еще не успевшую выйти из своей роли.
- Оль, ну там правда никого не было?
Ольга продолжала смотреть, не отвечая.
Потом она сказала:
- Ирка, ну пошли же, мама ждет.
…Сверху доносились голоса. Сначала неразборчивые, сливающиеся друг с другом, они становились всё отчетливее, и теперь можно было кое-что понять.
- Кто это? Кто-нибудь его знает?
- Узнаешь его теперь, он же… - окончание фразы заглушает грохот.
- Квартиру проверяйте, он может быть здесь!
На Иру обрушивается волна холодного страха — там, наверху происходит что-то нехорошее. Но еще страшнее ей от того, что Олю происходящее, видимо, оставляет совершенно равнодушной. Сверху на перила падают первые капли крови — Ира едва успевает шарахнуться в сторону, к стене.
- Оля, что нам делать?!
Оля молчит, глядя на нее мертвенно-отрешенным взглядом…
- Что ты мне пытаешься сказать, Оля? — пробормотала Ира, и звук ее голоса оборвал нарастающий кошмар.