ЛИКА. Ну вот почему у нас дурь используют на сто процентов, а разум на тридцать?!
САВВА. А я вот не понимаю, почему «Черный квадрат» так популярен? Ну явно ведь не шедевр живописи.
ОЛЬГА. Все дело в том, что русская живопись, увы, на протяжении почти всей своей истории была достаточно провинциальной по сравнению с Европой, и великие мастера из России на Западе стали бы в лучшем случае крепкими ремесленниками. Вперед мы вырвались только в эпоху авангарда.
ВЕРОНИКА ПЕТРОВНА. А как же Репин, Серов, Перов, Шишкин?
ОЛЬГА. Ну, это у нас они корифеи живописи, а на Западе таких много было. На Западе знают нашу литературу, музыку, а живопись наша не ценится. А вот русский авангард — здесь Россия оказалась в лидерах мирового художественного процесса. Здесь наше искусство пошло по своему пути и стало использовать в качестве основы для творчества собственные художественные традиции, народное и городское примитивное искусство.
САВВА. Так что радуемся, что у нас в галерее не «Медведи в лесу» Шишкина висят, а «Черный квадрат» Малевича. А когда же он возник, этот русский авангард?
ОЛЬГА. Считается, что в одна тысяча девятьсот восьмом году, когда была первая выставка в Петербурге под названием «Современные течения в искусстве». Там были работы Кульбина, братьев Бурлюк, Лентунова, Бакста, Билибина, Экстер. Главная цель авангарда — противопоставление классическому искусству, попытка выразить динамику современного индустриального мира, так сказать — поэтику технического прогресса.
САВВА. И долго он просуществовал?
ОЛЬГА. Нет, лет десять-пятнадцать. Но ярко вписался в контекст мировой истории искусства.
ЛИКА. А кроме русского авангарда какие картины сейчас самые дорогие?
ОЛЬГА. В наше время наиболее дорого стоят произведения импрессионистов: Ренуара, Мане, Ван Гога, Гогена — и старых мастеров — Рафаэля, Тициана, Рембрандта.
САВВА. В следующий раз Тициана будем менять.
ОЛЬГА. Размечтался, кто же его в нашу картинную галерею привезет?
ВЕРОНИКА ПЕТРОВНА. Так, друзья, много разговоров. Пора уже картину рисовать.
САВВА. Вот молодец, Петровна. Умственно не разбросана, как я. (Смотрит на Ольгу.)
ОЛЬГА. И то правда. Савва, принеси из кладовки мою картину, ты знаешь, «Кьюаркод» называется. Она, кажется, по размеру подходит.
Савва уходит и приносит картину «Кьюаркод». Это действительно изображение QR-кода черным цветом. Савва ставит картину на мольберт. Все несколько секунд внимательно смотрят на картину.
ЛИКА. Нет, ну нравится мне авангардная живопись. Очень жизненно. Я все товары по кьюаркоду оплачиваю. Прямо жалко картину портить.
ОЛЬГА. Ничего, нам сейчас «Черный квадрат» важнее. Савва, надо померить картину. Как она по размерам с «Черным квадратом».
САВВА. Да, сейчас померим.
Он достает с полки сантиметр и измеряет картину.
Отлично, метр на метр. Точно совпадает, ничего обрезать не надо.
ОЛЬГА. Савва, неси черную бархатную кракелюровую краску и кисточки. Они тоже в кладовке.
Савва уходит и приносит банку с краской и кисточки.
ЛИКА. А что такое кракелюр?
ВЕРОНИКА ПЕТРОВНА. Ну это даже я знаю. Кракелюр — это мелкие трещины, которые со временем появляются на лаковом защитном слое картины и на ее масляной поверхности. Они воспринимаются как свидетельство подлинности картины, ее старости.
САВВА. Ну, Петровна, молодец. Не зря мы вас в команду взяли. Все-таки писатели близки к художникам. Вас объединяет искусство.
ОЛЬГА. Да, все правильно. Надо сразу состарить картину. К, сожалению, в три слоя, как у Малевича, нарисовать не получится. Каждый слой долго сохнет.
Ольга выбирает большую кисточку, макает ее в банку и начинает крупными мазками наносить на картину черную краску.
Все восторженно следят за ее работой.
Ольга заканчивает. Она отходит от картины на пару шагов и внимательно на нее смотрит несколько секунд.
ОЛЬГА. Ну что же. Фальшак получился идеальный. Сейчас в углу напишу «чью», как в оригинале.
Ольга берет карандаш и рисует в углу несколько букв.
Савва, Лика и Вероника Петровна по очереди подходят к картине и внимательно ее рассматривают.