-Ой ты, иди как сюда.
Подозвал он Искариота к себе, взял какой-то прозрачный камень и дал мальчику, тот обрёл бледно розовый оттенок:
-О, да ты Уста Божьи! - Удивлённо прокричал муж и пал к его ногам:
-Второе дитё за второй год, просто невероятно! Прошу простить моё невежественное отношение, если пожелаете, я отрублю себе руку! - К удивлению прибавилась трепет страха.
Отец упал от удивления:
-Да что ж всё это значит, её муж…
Он запнулся и заткнулся. Пожалуй Искариот был сильнее всех удивлён.
-Я должен срочно сообщить Устам Бога о ещё одном избранном!
-Извините, но получается, меня куда-то заберут?
-Конечно! Вас под опеку возьмёт другой Уст Бога!
-А мне можно вернуться и попрощаться с матушкой?
-Конечно господин, вы вольны передвигаться по всем уровням по вашему желанию!
Искариот удивился.
Возвращаясь, он подумал:
-Значит и брату дали такую возможность, но почему он не вернулся и не попрощался со мной и матушкой?
Он пришёл домой, мать печально встретила их и обняла сына:
-Не печалься дорогой мой, даже если тебя не взяли.
-Твой сынок так же стал одним из Уст Бога. - Кратко сказал отец и ушёл к себе.
Тёплые слёзы потекли из материнских глаз:
-О дорогой, миленький мой, как я счастлива, боже, я всегда знала что мой сыночек не простой, спасибо господь. - Говорила женщина, крепко обнимая Искариота, его лица касалась тёплая от слёз щека матери, он ощущал невероятную теплоту и радость.
Мальчик собрал свой не многочисленные вещи, а именно второй набор одежды и деревянный кинжал, вырезанный отцом для него.
За ним пришёл высокий, под два метра мужчина лет за восемьдесят, с длинными густыми усами с бородой и короткими и жирными волосами чёрного цвета. Лицо его было добродушным и рассеянным, большие круглые очки лишь усиливали этот эффект. А его ярко зелено-красные глаза прибавляли ему что-то нечеловеческое, загадочное.
-Мальчик мой, я Сириус Диеста, с этого момента я твой наставник, пойдём-пойдём мальчик мой.
Голос старика был медлен, он завораживал Искариота, будто он мудрейший человек на Земле.
Мать обняла сына напоследок и они отправились.
-Простите, я ещё не преставился!
Вспомнил стыдливо мальчик.
-Искариот Антоббио, правильно мальчик мой?
-А ну да, вы ведь пришли ко мне домой, значит и имя моё должны знать.
-Верно мальчик мой.
-А куда мы направляемся?
-В храм Бога нашего. Там я обучу тебя всему житейскому и пути единения с духом всевышнего.
Мальчика заворожила этими словами и он был в предвкушение, его глаза уже отдавали красно-зелёным оттенком, пробиваясь через серость гоев.
Бой 9: София
Мальчик и дед шли по лесу:
-Был да существовал Бог восседающий на вечном лотосе и думал о бытие своём, о своём всемогущественном одиночестве, « создал я мир и что с того, если пуст и мёртв он? А жизнь я создать не могу» думал Бог в вечности. Наскучило смотреть его на мёртвое творение своё и пожертвовал он собой, чтоб создать жизнь. Последнее дыхание его создало растения, окроплённая кровь животных, а части тела людей. - Уверенно заявил Сириус.
-Учитель, но как господь мог создать растение, если оно уже существовало? Лотос ведь растение.
Дед опешил:
-Нельзя воспринимать всё буквально. Лотос не в смысле растение, а лотос как отображение всего сущего. Бог восседает на лотосе, значит он контролирует всё сущее, ибо лотос значит баланс всего, меж чёрным и белым, теплотой и холодом, светом и тьмой.
Мальчик задумался.
Поглаживая блинную бороду, медленно кивнул старец.
-Мальчик мой, а какого твоё желание?
Искариот сразу подумал о замке:
-Не знаю, я некогда об этом не думал.
-Ты же ещё дитё, все дети о чём-то да желают.
-Ну о таком все мечтали, там добра всем, счастливо прожить жизнь и всё в этом духе. Но этого некогда не будет.
-Почему ты так в этом уверен?
-Ну если сам бог не смог, то что говорить о людях.
Дед тихо посмеялся.
-В монастыре кстати сейчас твой брат, Брут.
-Правда?!
Не успел мальчик воскликнуть от радости, как голос его поник от ужасающего зрелища. Женщина с ведром, сильным разбросам по возрасту, толи ей двадцать, а может и все тридцать. Это из-за ужасной худобы, такой что ноги её были как руки Искариота. Её сухая и потрёпанная кожа было словно трупной, она была обёрнута в дряхлые тряпки. В руках держала она грудного ребёнка, что был похож на большую крысу, дитё с открытыми глазами смотрела в некуда, почти не шевелясь.