— Мы опоздали! Она закрыли контурное поле!
Там, куда он указывал, ветер будто выключили — вот хлопчатник рвется и мечется, разбрасывая белую воздушную пену, а в метре стороной — стоит как ни в чем не бывало. И, словно меж двумя мирами, — стена едва заметного фиолетового сияния.
Мама прижала к себе дочерей:
— И что теперь делать?
Папа оглянулся, прикрыв лицо рукой:
— Когда закончат, выйдем! А пока скроемся тут, за водонапоркой хотя бы ветра меньше!
— Мама, папа, а что это? — в глазах младшей не было и тени испуга, лишь любопытство. — Шанти, все хорошо?
— Конечно, мартышка, все хорошо. — через силу улыбнулась Шанти. — Веришь?
— Верю! — решительно тряхнула головой младшая.
— Тогда идём ко мне, раз веришь.
Они присели за стеной водонапорной башни. Ветра тут и вправду не было, зато открывался вид на небо.
Лучше бы ветер…
Под тонкий, не пойми откуда идущий свист, небо закручивалось гигантской фиолетовой воронкой, падая куда-то в середину поля.
— Запустили установку! — крикнул отец. — Еще пара минут и все должно кончиться!
— Что должно кончиться? — вскинулась младшая.
— Красота твоя кончится. — торопливо ответила мама, переведя взгляд — Так что смотри скорее.
— А… Она уже кончилась. — младшая указала в небо.
Глухо ухнуло.
Все посмотрели туда, куда указывала младшая.
Воронка дрогнула и брызнула в стороны рваной черной пеной!
Белыми хлопьями!
Осколками фиолетового сияния!
Светом!..
— Красота… — успела выдохнуть младшая.
А потом мать, отец и сестра погребли ее под собой, укрывая от неизведанного…
Часть 1
Дороги, что к нам ведут
1
Часы показывали шестнадцать часов двенадцать минут. Двенадцатого августа две тысячи четыреста четвертого года.
Даже разбитые и залитые кровью, часы продолжанали показывать.
В глазах двоилось, в горле ворочался липкий комок. Пальцы скользили по солфальту, по крови и зажигательной смеси. Перед лицом — чьи-то ноги, обломки щитов, желтые элементы брони…
Клифф сжал зубы, уперся ладонями в солфальт и поднялся. Сначала на колени — слишком уж шатало после удара. Потом, помогая руками, — в полный рост.
— А ну, малец, в сторону!
Снова на солфальте! Ладно хоть в этот раз — сидя.
Мимо, перекрикиваясь, полдесятка мужиков толкали обгоревший автолет без окон. Новую баррикаду строить, не иначе.
— Клифф!..
Саймон вынырнул из дыма, как стригл из канализации. Бровь рассечена, волосы растрепаны, одежда — набор ленточек. Только красный платок узлом на запястье как новый.
— Живой, братишка?
Клифф осторожно кивнул.
Саймон быстро огляделся, хлопнул брата по плечу:
— Меня чуть лимоны не утащили, еле отбился! Мужики помогли! За нами еще две улицы, лимоны отступают! Слышишь?! Мы побеждаем!
— Слышу, слышу. — скривился Клиф. — Не ори, пожалуйста. Меня шоковой дубинкой приложили.
— Через пять минут пройдет! — Саймон помог подняться. — Идем, по пути в себя придешь!
— Может, не стоит?
— Ты оглох? Говорю же — Внутренние Войска отступают! Половина города за нами!
Клифф едва волочил ноги, стараясь идти самостоятельно, а не висеть на плечах брата:
— А что в других городах?
Клифф резко вдохнул и зашелся в приступе кашля — газ в воздухе еще висел.
— Скажем так — ничего хорошего для Координации! — развеселился Саймон. — В крупных городах все так же, как у нас! Какие-то умельцы уже вскрыли коды суб-связи с трофейных раций и вовсю слушают переговоры по всему миру! Везде бардак! В Ол-Дели, говорят, уже осаждают штаб Координации! У них там девчонка тринадцати лет вроде знамени, люди за нее лимонов на нитки рвут!
Бум!..
Взрыва слева уронил братьев на солфальт! Пахнуло горелым пластиком и озоном.
Клифф поднялся:
— Автолет?
— Похоже! — Саймон тоже встал. — Не иначе, взрывают и переносят баррикады! Идем!
Мимо пробежала стайка совсем еще детей — лет по двенадцать-тринадцать, чуть младше самого Клиффа. Они охапками тащили фототкань — прямо туда, где клубился газ и дым, где слышались выстрелы и крики.
Куда и шли Клифф с Саймоном.
Перекресток, перевернутый автолет, лужа электролита… Расплавленный им солфальт одуряюще вонял озоном.
Клифф наконец смог идти самостоятельно:
— Все, я в порядке, бро. Давай поднажмем, два квартала осталось.
Саймон кивнул, отпустил руку и прыгнул в сторону, где щерилась осколками битая витрина: