— Опять ты чушь несешь. — Роуз нагнулась и нежно поцеловала. — Кто еще меня будет мучать, если не ты?
— Отличная у меня роль, я просто счастлив.
— На самом деле нет?
— На самом деле нет.
Алекс потянулся к дробовику, но Роуз перехватила руки. Нагнулась и пристально посмотрела в глаза:
— А ты вообще бывал счастлив?
— А что ты вкладываешь в это понятие?
— Ал, не юли. — нахмурилась Роуз. — Я прекрасно знаю, что ты не хуже меня жонглируешь словами и разводишь софистику. Так что мы можем много часов болтать ни о чем. Или ты просто ответишь на мой вопрос.
— Или нет.
— Или нет. — согласилась Роуз. — Но я надеюсь, что да. Так ты бывал счастлив?
Счастлив… Странное слово. Непривычное.
Нет, слово обычное. Странна попытка применить его к преступнику, убийце, самому ловкому и опасному на планете. Может ли такой персонаж быть счастлив? Испытывать ощущения, свойственные лишь тем, кто не привык дышать сгоревшим порохом, ходить по колено по крови, ждать пулю из-за каждого угла?
Ответить на этот вопрос можно лишь отбросив все, что касается этой деятельности. Забыть о ней. Оставить крошечную долю обычного… полуэльфа. Оставить редкие дни, которые не содержали в себе нового заказа или подготовки к нему. День, что не начался не с проверки датчиков и ловушек, а тонкого аромата роз и нежного шепота в ухо:
— Просыпайся, соня.
— Отстань, женщина. — отмахнулся Алекс. — Выходной же. Мы позже встаем.
— Сегодня особый день.
— Да ну?
Алекс открыл глаза и перевернулся на спину. Юна сидела на кровати, подобрав под себя ноги, прижимая простыню к груди и азартно улыбаясь.
— И что же сегодня за день такой особый?
— Ох, ну я, конечно, слышала, что это обидно, когда мужчины забывают всякие даты, — нахмурилась Юна. — Но не думаю, что настолько… У нас сегодня год, Ал! Год как мы вместе!
— О, серьезно? Уже?
— Да иди ты! Я уже и подарок приготовила!
— Какое совпадение! И я тебе! Давно уже приготовил.
Юна подозрительно прищурилась:
— То есть, ты помнил?
— Ну как тебе сказать… Плюс-минус неделя. — хохотнул Алекс и полез в тумбочку. — Ага. Держи.
Юна внимательно осмотрела сложенные вместе ладони со всех сторон и только потом подставила свои.
— Ух ты-ы-ы!..
Она потянула с ладони тонкую серебряную цепочку с серебряной подвеской в виде военного жетона древнего образца. Вместо информации о носителе всю поверхность занимала гравировка цветка розы. Точно такого же, как у Юны на шее.
— Я… Я…
Ее глаза снова заблестели, они дрожащими пальцами принялась дергать замочек, уже не держа простыню и даже не замечая этого. Наконец застежка подалась, подвеска заняла положенное ей место в ложбинке между грудей.
Точно там, где и задумывалось.
— Как по линеечке. — цокнул языком Алекс.
— Эй! — Юна восхищенно зыркнула и снова схватила простыню. — Глаза поломаешь!
Алекс засмеялся.
Юна засмеялась тоже и сбросила простыню вовсе:
— Ладно, мой черед.
Она откинулась на спину перевернулась на живот и принялась копаться в своей тумбочке. Алекс подобрался поближе, сложил ладони на очаровательных ямочках ее спины и положил сверху голову.
— Нашла. А ну пусти! И не вздумай открывать глаза!
Теплое. Длинное, узкое, со скругленными гранями. Вроде гладкое, но к руке липнет так, что и захочешь — не выронишь. А на узкой грани — ребристая цепкая кнопка.
— Стой, не трогай! Вот теперь лучше открой глаза.
Нож. Хищный узкий черный фронтальник двойного действия в половину ладони длиной. Кнопка на узкой грани выточена из натурального рубина. А в боковине рукояти — едва заметная гравировка тончайшей красной линией. Роза. Точно такая же, как на шее девушки.
— Ты с ума сошла!
Алекс двинул кнопку следом, нож дернулся, выстреливая злой ободоострый клинок с узким осевым долом. Матово-черный, как и рукоять, только режущие кромки полированы в зеркало.
— Еще есть стеклобой и клипса. — сообщила Юна, довольно улыбаясь. — Но я их сняла, а то ты бы сразу догадался, что это.
— Ты с ума сошла. — повторил Алекс и двинул кнопку назад. Клинок с гулким щелчком исчез, будто и не было.
— Подай еще дальше.
— В упор же.
— Подай-подай. — кивнула Юна. — Только переверни.
Кнопка и впрямь подалась, на другом, казалось бы, сплошном торце, рядом с резьбой под стеклобой, открылось крошечное сопло, изрыгнувшее конус зеленого пламени.
— Сейчас как раз вернулась мода на узкие длинные зажигалки.