Анюта на это всхлипнула и прошептала:
- У нас нет проблем. Все будет хорошо.
Положив ладошку мне на лоб, она принялась читать какой-то наговор. От тихого напева все заботы вмиг потеряли свое значение, растворяясь до вздорных величин в величавом море спокойствия. Изображение стало расплываться, и я отдался воле волн забвения.
Проснулся от тяжести на груди. Кто-то там тихо плакал. Бог мой, за окном дождь без устали хлещет, и здесь такая же сырость, сплошные осадки. Мягкие русые волосы щекотали нос, от них веяло ромашкой и слабым ароматом духов. Везет мне сегодня на ангельских женщин...
- Что случилось? - вопросил я строгим тоном. А потом, увидев милую девичью мордашку, что уставилась мне в лицо, уточнил: - Ты кто?
- Здорово дневали, Антон Михалыч! - изумилась она. - Ксения я. Можно Сеня. Али не признал?
Голос у девчонки был странный. Какой-то сиплый, словно простуженный. Хм... Еще одна одноклассница? Не больница, а какой-то вечер встречи выпускников.
- Чего ревешь? - хитрым финтом я ушел от вопроса.
- Она двое суток уже рыдает, - невнятно сообщила Алена издалека.
- Что-то я ее сегодня не видел... Или не заметил?
- А ее и не было здесь, - успокоила меня Алена. - Сеня с утра по делам умотала, а теперь, как видите, сожалеет об этом.
Прекрасная санитарка сидела в углу, разбирая гору свертков из пакета. Дегустацию продуктов она производила на ходу. Кажется, там были пироги с рыбой и пирожки с курагой - из угла явственно дохнуло свежей выпечкой.
- Ну-ка, Сеня, встань, - распорядился я. - Взгляну на тебя.
Девушка оказалась высокой смуглянкой. Тонкой, но крепкой. Мне бы такая сразу понравилась. Ну, если бы встретилась раньше.
А вот она откуда-то меня знала:
- Признаешь, Антон Михалыч? - смуглянка походя вытерла слезы и крутанулась на месте, сверкнув взглядом. Подол белого халата девчонка придержала руками.
Хороша, чертовка! Влажные глаза серны светились изнутри. Темно-карие, почти черные, они маняще мерцали. Откуда-то пришло понимание - энергетика, которую излучает смуглянка, называется «женский магнетизм». Я представил себе девушку на своей кухне: в розовых шароварах, впереди группы ангельских санитарок, она исполняла танец живота. Лысый доктор, сверкая лысиной, задавал ритм на кубинских барабанах. Причем медицинские работники виделись мне смутно, а вот Сеня представлялась реалистично, как наяву. Ясно казалась, будто сладкий концерт мне давали не раз. Дежавю...
- Признаешь, Антон Михалыч?
- А что, надо? - острожным вопросом я пытался уйти от ответа. - Скажи, ты танцевать умеешь?
- А то! Странный вопрос, - удивилась она. - Сами говорили: пляшу я знатно.
Хм... Кто бы засомневался, но точно не я - плясать она умеет. В розовых снах и розовых шароварах. И что более всего напрягало, так это томление в груди, переходящее ниже. Давление молодецких гормонов давно осталось в прошлом, однако отчего это меня вдруг плющить стало? Удивительное рядом, мечтательную улыбку еле задавил.
- Болезнь принимает здоровые формы? - раздался голос от дверей.
В том, что пришел психиатр, сомнений не было. Весь круглый и улыбчивый, он держал в руках никелированный молоточек.
- Алена, ты свежа как весеннее утро! Ну-с, Антон Михалыч, как наши дела?
И этот жизнерадостный типчик тоже делал вид, будто мы знакомы с давних времен! Он провернул те же манипуляции, что обычно совершают шарлатаны в подобных ситуациях - посветил в глаз, постучал по суставам молоточком, и заставил коснуться пальцем носа. Приседать не велел, слава богу. Психиатр задал несколько простых и глупых вопросов, а затем восхитился:
- Превосходно! А мне сказали: ретроградная амнезия.
- А что, нет?
- Сомнительно.
- Тогда что? - требовательно вопросил я.
- Амнезия может быть антероградной, - врач, явно профессор, начал сыпать терминами, а в конце уточнил человеческим языком: - В этом случае из памяти выпадают события, происходившие после восстановления сознания.
- Что говори, что не говори - все без толку? - догадался я.
- Именно. Пациент может поддерживать разговор и отвечать на вопросы, но сразу же все забывает. При этом больной не запоминает полученной информации, и тогда продолжает задавать одни и те же вопросы.
Вопросов я не задавал, поэтому это сделал психиатр.
- Антон Михалыч, кто это? - он указал на блондинку.
- Алена, - честно ответил я. - Но это не мое мнение, это она сама сказала.
- Так-так, - пробормотал доктор. - Отдельный вид амнезии - фиксационная амнезия, то есть утрата способности сохранять в памяти вновь полученную информацию. Так как зовут милую девушку?