Я медленно встал и, не отрывая взгляда от его лица, молча пошел прямо на него. В глазах потемнело от приступа необъяснимой, просто звериной ярости. Уж не знаю, что в этот момент выражала моя физиономия, но когда до него оставалась пара метров, в его глазах явственно промелькнуло выражение ужаса. Он начал подниматься с кровати, и в тот момент, когда его голова оказалась на уровне моих плеч, я не раздумывая, совершенно автоматически провел ему в скулу хук левой.
Результат был ошеломляющим: парень отлетел на метр в сторону и рухнул в пространство между койками. «Надо же, – удивился сидевший во мне сторонний наблюдатель, – а ведь лет пять не тренировался». Когда-то я действительно занимался боксом, но это было в прошлом. Глаза застилал кровавый туман, и я уже себя не контролировал. Поле зрения сузилось до размеров лица моего врага. Все напряжение последних дней вылилось сейчас в эту всепоглощающую ненависть. Мне вдруг показалось, что этот гад сейчас олицетворяет все то зло, которое обрушилось на меня. Я схватил его за лямки майки и поволок по полу к выходу. Перед дверью он попытался встать, но я не позволил ему этого, с размаху врезав кулаком прямо между глаз. Враг упал и затих. Не знаю, что бы я с ним сделал, если бы кто-то вдруг не схватил меня сзади за руки. Очень может быть, что просто забил бы ногами до смерти. Почувствовав нападение с тыла, наугад двинул назад ногой и саданул, не глядя, локтями. Сзади взвыли, и руки, пытавшиеся меня удержать, разжались – значит, попал удачно. Развернувшись вполоборота, обнаружил, что нападавшим был один из дружков моего врага. Тот с выражением непередаваемого ужаса на лице отшатнулся, явно не собираясь разделять судьбу своего приятеля.
Но, в общем-то, свое дело он сделал – спас своего дружка. Этой секундной паузы мне хватило, чтобы восстановить над собой контроль. Я повернулся к поверженному врагу боком, и, обводя взглядом всю палату, задерживаясь, главным образом, на его дружках, медленно и тихо произнес:
– Если хоть одна сука еще мне такое скажет – будет то же самое.
Никто из присутствующих не издал ни звука. В полнейшей тишине я подошел к своей койке и уже собрался, было лечь, как вдруг распахнулась входная дверь, и в проеме показались дежурный врач с медсестрой.
– Что у вас здесь произошло? – фальцетом выкрикнул врач, испуганно наблюдая за тем, как моя жертва ползала по полу, безуспешно пытаясь встать на ноги. За время моего пребывания в больнице этот доктор дежурил всего пару раз. Он с самого начала мне не понравился. Прежде всего, своим совершенно формальным подходом к исполнению обязанностей. Да и внешность его никак не могла вызвать уважения – небольшого росточка, с заметно выделяющимся брюшком и глубокой залысиной. С пациентами особо не разговаривал, подойдет, задаст стандартный вопрос о самочувствии и, не дожидаясь ответа, бежит дальше. Похоже, сейчас он как раз сменил Наталью.
– Да все нормально. Леха тут споткнулся и упал, вот об угол кровати стукнулся, – раздался голос, кажется, кого-то из его друзей. Ага, значит, его зовут Леха. Ну, слава Богу, выручил. А то перекочевать из больницы прямо в милицию как-то совсем не хотелось.
Доктор недоверчиво поглядел на говорившего, затем перевел взгляд на, наконец-то, поднявшегося Леху.
– Что с вами?
– Нормально все, – выкашлял из себя страдалец, покачиваясь и делая машинальные движения руками, будто отряхивая с боков невидимую пыль.
– Вы действительно сами упали? – глядя ему в глаза, продолжал доктор.
– Упал, – пробурчал он себе под нос.
Врач стал внимательно рассматривать его физиономию, затем, схватив пальцами за нижнюю челюсть, начал поворачивать голову туда-сюда. Я заметил, что вокруг глаз захватчика койки уже начали расплываться темные круги. Не очень-то похоже на падение. Но, судя по всему, доктор решил особо не заморачиваться. Разжал пальцы и велел парню ложиться на кровать.
Побитый захватчик слегка кивнул и сделал, было, шаг в сторону моей несостоявшейся койки, но тут вдруг замешкался, бросив на меня быстрый взгляд. Я отвернулся, усмехнувшись. Бедняга не знал, лишился ли он своего приобретения, и из-за этого пребывал в явной растерянности. Дурак! Так ничего и не понял. Мне достаточно было уже того, что я защитил свое достоинство, а койка – что ж, я сам признал ее за ним, и захватывать чужое имущество считал не вправе.
Правильно оценив мою реакцию, он, не глядя в мою сторону, уверенным шагом проследовал в угол и плюхнулся на койку. Дверь за доктором закрылась, но гнетущее гробовое молчание в палате оставалось еще долго. На завтраке в столовой тоже не было обычного оживления. Каждый молча пережевывал свою порцию, а закончив, так же беззвучно относил грязную посуду и шел на выход. Я обратил внимание, что за столом вокруг меня образовалось обширное пустое пространство, как если бы я страдал проказой. Не стал исключением даже надоевший мне своими расспросами мужичонка, раньше всегда подсаживающийся рядом. Побитый Леха пошел в курилку, следом потянулись два его приятеля. Один в дверях слегка обернулся, взглянув на меня искоса. Взгляд этот зародил какую-то смутную тревогу. Я допил свой чай, отнес посуду на столик в углу и пошел в палату.