- Найти меня? Говоришь о таком, когда я прямо перед тобой.
- О чём ты? Я ничего такого не говорил. Или говорил...
- Леон, с тобой всё хорошо?
Парень, от того как мысли и восприятие окружения спутались в его голове, уронил вилку и прислонил руки к голове, а по всему тело прошлось состояние тревоги.
- Послушай, Нина... Это, ведь, ты? Сейчас я разговариваю... с тобой? Я уже не знаю.
- Это я, Леон - тон Нины звучал так, будто она пыталась это доказать - Ты меня слышишь? Со мной сейчас всё в порядке.
- Прости, но ты сейчас не со мной. Обещаю, я найду тебя.
- Да. Но, сначала, посмотри, что у тебя на голове.
“Что... на голове?”
Что-то живое вцепилось когтями в волосы. Пальцы нащупали оперение. Леон подбежал к зеркалу. Чёрные крылья ворона распахнулись, заняв пару метров ширины пространства. Вес этой птицы парень не чувствовал, но замотал головой, пытаясь согнать его. Ворон слезать не стал, а лишь издал свой хриплый звук.
Предпочесть оставить ворона на голове, Леон не мог, но обернувшись, он увидел, что за столом никого нет, а дверь на улицу распахнута.
- Нина!
Птица слезла с его головы и полетела в сторону выхода. Тот тоже хотел побежать за ним. Как только он подбежал к двери, она захлопнулась прямо перед его носом.
“Странно” - стало первой мыслью Леона после пробуждения на той же самой лужайке, где он и уснул прошлым вечером.
Воспринять всё происходящее всерьёз было обычным делом для спящего человека. Присутствовал в этом сне и смысл, ведь он действительно кое-что потерял.
“И к чему всё это было? Ну и бред... В отличие от того, что Нина пропала”
К восприятию значения снов Леон относился жутко скептично, и старался не искать каких-то предсказаний в процессе, когда мозг всего-навсего перерабатывает информацию, полученную за день. Но что теперь? Успевает ли мозг перебрать всё за такое короткое время? Вероятно, это не имеет значения. Но самому Леону трудно перебрать то, что произошло с ним за последнюю пару дней.
“Наверное, нужно вставать. Я, всё-таки, должен оказывать помощь по полю. Вчера меня самого это хорошо отвлекло от всех проблем”
Парень поднялся с примятой лужайки и поглядел чуть выше. Свет только-только пробивался над облаками, смешивая тёмно-голубые и оранжевые краски, вместе создающие утреннюю зарю. Солнца пока на небосводе не было видно, но луна пока не зашла.
“Да уж, рановато как-то я встал. Интересно, Ефим с Агафьей ещё спят? Если да, то я вообще молодец” - подумал Леон, подчёркивая саркастичный подтекст последнего предложения - “И всё же, рано я встал. Чего это я так? Но, зато, выспался. Постойте... Как это так? Выходит, я спал-то почти ничего. Не знаю, хорошо ли то, что я так приспособился...”
При всём раскладе, Леон чувствовал себя абсолютно бодрым. Будто всегда по три часа в сутки спал, но сон на свежем воздухе тоже может быть причиной.
Наблюдая за рассветом, парень упускал из виду ещё один факт, который он заметил после того, как его живот издал звук умирающего кита.
“Надо же было мне вчера отказаться от ужина!”
Наработанный, но не утолённый за вчерашний день голод давал о себе знать, а сон с завтраком весьма разыграл его аппетит.
Леон сделал пару шагов до бочки с водой и, зачерпнул воды ладонями, ополоснув лицо и руки и “смыв” весь сон.
Получилось так, что парень шаг в шаг повторял действия из недавнего сна, но это как-бы выглядело естественно. Умываться и поедать с утра не такие уж и редкие занятия у людей.
Дверь в дом оказалась не заперта. Шторы на окнах были уже отдёрнуты друг от друга, и рыжий свет восходящего солнца сочился через них, освещая пустую коробку дома. Кровать на кухне стояла заправленной; во всём остальном доме стоял безлюдный фон. Не ощущалось ничьего присутствия и, чтобы это понять, не нужно даже заглядывать в другие комнаты. Уединение с самим собой всегда сильно проявляется.
“Хм. И когда же они все уйти-то успели? Неужели затемно? А, может, за пару минут до того, как я проснулся... Что я тут стою, гадаю? Поем, да пойду искать кого-нибудь”
Леон, как житель деревни, основой, которой являлось хозяйство, понимал, что у всех свои дела и заботы, поэтому, если уж остаёшься дома один, то будь добр отвечать сам за себя. Видимо, таких случаев Леону не хватало в своей жизни.
Здесь ему, откровенно говоря, повезло. В этом доме он стал гостем, а такое отношение к гостям не являлось самым правильным. Потому, ему и оставили то, чем подкрепиться.
На столе, стоящем у окна, на тарелке были нарезаны кусочки пирога, а рядом стояла крынка с бурой жидкостью и деревянный стакан. Из ёмкости в него полился ещё тёплый квас. Леон сел за стол и принялся завтракать. Он немного откусил от пирога.