Тим Волков. Стреляные гильзы
Первый раз Брюса убили неделю назад. Пустили пулю сразу в лоб – чтобы не мучался. Но на следующее утро покойник воскрес. В этот же день его умертвили вновь – били камнями и палками до тех пор, пока тот не превратился в кровавую бесформенную кучу. Перекрестились и ушли домой, в бункер, пытаясь забыть произошедшее как кошмарный сон.
А сегодня он вернулся опять.
– Чего ты хочешь? – с трудом выдавливая из себя слова, спросил убийца Никас. Он был главным в их команде.
Мертвец сделал шаг вперёд. Рука вожака незаметно легла на приклад автомата.
– Ты знаешь зачем я пришел, – ответил Брюс низким глухи голосом. И хохотнул.
От его смешка, похожего на воронье карканье, всем стало не по себе.
– Пойми, ты выпал из обоймы, Брюс, – как можно спокойнее произнес Никас. – Ты – стреляная гильза. Нам будет лучше без тебя. Да и как на нас смотреть будут остальные, когда узнают, что ты…
Никас не договорил, смутившись. За него это сделал сам Брюс.
– Что я мертв?
– Да, – устало кивнул командир. – Ты же знаешь, как называют наш отряд?
– «Последняя обойма», – ответил мертвец.
– Верно, «Последняя обойма». А в обойме не должно быть стреляных гильз. Иначе она подведёт в самый нужный момент, – ладонь Никаса легла на рукоять автомата. – Если не будет нас – значит не будет защиты ни для людей, ни для бункера, а это… сам знаешь, что тогда может произойти.
– Брюс… – из толпы вышел Мирон. – Так не должно быть.
– А как должно? Я же ведь могу держать оружие. Могу защищать бункер. Я…
– Ты мертв. А мертвецам не место среди людей!
– Я не мертв. Вы что, не видите? Стою перед вами! – покойник протянул руки вперед чтобы продемонстрировать свою правоту, но команда тут же отступила назад, схватившись за оружие.
– Это какая-то аномалия, – попытался объяснить Никас. – Я не знаю как такое возможно, но видимо это какая-то аномалия. Или радиация. Звучит как полный бред, но ты действительно мертв. Хоть и стоишь сейчас перед нами. Поэтому не надо сюда ходить. Это наша территория. А твое место… ты знаешь где.
– Да чего ты с ним вообще разговариваешь?! – возмутился Чеснок. – Он же умер! Дохляк! Мертвым не место среди людей! А ну иди отсюда прочь!
Брюс долго молчал, о чем-то раздумывая. Неожиданно сказал Никасу:
– Ты говорил про стреляные гильзы и про то, что они бесполезны. Но вспомни Корнея-кузнеца на Бункере-2. Он ведь отличные ножи ковал из них. Хорошие клинки. Ими можно перерезать глотку любому.
От последних слов мертвеца всем стало не по себе.
– Уходи, – твердо сказал Никас. И сделал шаг вперёд: – Или нам придется… Не заставляй нас делать это вновь.
Мертвец погрузился в тяжёлые думы. Живые тоже замерли, внимательно глядя на бывшего сослуживца.
– Я вижу сны, – внезапно тон мертвеца изменился. Он сник, начал говорить совсем тихо и в какой-то момент стал даже напоминать прежнего живого Брюса. – Вижу сны, – повторил он. – Ночью, когда на город опускается тьма, они приходят ко мне. Разговаривают со мной.
– Кто? – спросил Никас и не узнал свой голос – звенящий от напряжения и страха.
Мертвец пристально посмотрел на командира. И вновь рассмеялся вороньим смехом.
– Ты их знаешь. Всех знаешь. Ты их тоже иногда видишь во сне, но каждый раз все реже. А я каждую ночь. Они живые. На самом деле живые. И я живой.
Брюс устало вздохнул, развернулся и медленно косолапой походкой ушел по мрак.
– О чем это он? – спросил Мирон у Никаса.
– Ерунду какую-то лепит, – не сразу ответил тот. Махнул рукой и сказал: – Ну его к черту! Парни, возвращаемся домой.
Команда «Последней обоймы» бодрым шагом направилась прочь из проклятого города, обратно под землю.
* * *
Ночью ему не спалось. В голове назойливо словно жирные зеленые мухи крутились слова друга, сказанные сегодня днем.
«Снится ему! – фыркнул он, переворачиваясь на другой бок. – А мне? Ничего мне не снится! Так, один раз только. Ну два. И ещё тот раз, но это не в счёт, тогда просто сильно пьяный был».
А потом вдруг со всей силы зарядил себе по голове кулаком.
«Да кого я обманываю?! Сняться. Каждую ночь сняться. Вся команда „Последней обоймы“. И еще эти жуткие кошмары, про мёртвого меня. Сумасшествие какое-то!».
Брюс встал с кровати, оделся. Натягивая куртку, скривился от боли – осколок, попавший в руку, не давал покоя. Словил его в том злосчастном командном рейде на поверхность. Тогда же, нарвавшись на стаю мутантов, и погибла вся «Последняя обойма»… кроме него. Он выжил. Потому что сбежал.