– Откуда ты? – Сыскарь снова попробовал перекатиться на бок – лежа на животе разговаривать было неудобно.
– Из Лёвихи.
– Из клана Тарана? С Бугаем был?
– Да, – в голосе собеседника послышалось удивление. – А ты откуда знае…
– Антон где? – перебил Сыскарь.
– Тут, со мной. Остальные погибли.
– Как?
– Лысый еще там, у болота – хотел кабана задержать. Мы слышали выстрелы, а потом его крик.
– А Бугай?
– Бугай уже тут. Он кабана завалил последней гранатой из подствольника и всадил в него рожок разрывных. Думали, обошлось, а тут местные налетели с топорами. Бугай не успел магазин сменить, а у меня патрон перекосило, пока по кабану палили. Не знаю даже, чего меня в живых оставили. Побили только сильно.
– Как вас вообще угораздило с мутантами связаться? – Сыскарь попробовал подползти ближе.
– Да это я виноват! – воскликнул Рашид. – Мы когда Антоху забрали, все расписывали ему, как у нас замечательно живется, и какой классный мужик, его батя. Я за рулем был. Повернулся назад, к пацану, спросил еще, хочет ли к нам. Обернулся обратно, а дорогу кабаны переходят. Ну, и сбил поросенка. Я по газам, да какой там! Взрослые уже за нами погнались. Лысый за пулемет встал, Бугай пытался с кланом связаться. Даже не понял, как кабан впереди оказался. В лобовую пошел. Я руль влево, да в кювет. Проехали немного, увязли – там болото рядом.
– Ну, а потом вы завалили еще одного кабанчика и его мамашу заодно, – продолжил за Рашида Сыскарь. – Патроны кончились, решили уходить. Так?
– Ты откуда знаешь, епта? – удивился выживальщик. – Словно с нами там был.
– Да был я там, только после вас.
– Ну, мы и кабана зацепили хорошо. Но он упертый, долго за нами шел.
– Антон! – позвал Сыскарь мальчика, но ответа не услышал.
– Перетрухнул малец, – пояснил Рашид.
– Понятно, – у Сыскаря получилось наконец подползти ближе. – А что за уроды там, наверху, знаешь?
– Не знаю. Сколько по этому району мотаемся, никогда и не слышал, что тут кто-то живет. А ты сам-то, как здесь оказался? – в свою очередь поинтересовался Рашид.
– Долго рассказывать, – буркнул Сыскарь. – Ты как связан?
– Руки за спиной и ноги.
– Та же фигня. А зубы целы?
– Нормально. А что?
Сыскарь перекатился на другой бок, спиной к Рашиду.
– Попробуй зубами узел на руках развязать. Я бы тебе первому подсобил, да боюсь, не выйдет. Отрихтовали мне челюсть – на первом же укусе зубы вылетят.
– Ну, давай, – Рашид зашевелился, подползая ближе, ткнулся лицом в спину Сыскарю и сполз ниже. Нащупав носом веревку, стал зубами исследовать узел.
Тут вдруг раздался робкий голос мальчика.
– Дядь!
– Что, Антон? – спросил Сыскарь, поняв, что обращаются к нему.
– А ты моего папку знаешь? – в голосе мальчика слышались слезы. Слишком много потрясений случилось за один день для ребенка.
– Знаю, Антон. Он меня и послал за тобой. Не бойся, выберемся мы отсюда. Обещаю.
– Хорошо, – мальчик шмыгнул носом.
– Ну как там, Рашид? – спросил Сыскарь. – Получается?
Выживальщик сплюнул и произнес:
– Мля! В песке веревка вся. Да, вроде, что-то выходит.
Через пару минут путы, наконец, ослабли, и Сыскарь смог высвободить руки. Размял кисти, восстанавливая кровообращение, после чего потянулся к ногам. Повозившись немного с веревкой, скинул и ее.
– Ну, уже прогресс. Сейчас и вас освободим, – он охлопал одежду, проверяя, чего именно его лишили при обыске, кроме оружия. Разгрузку с него даже не удосужились снять, а вот перчатки с рук зачем-то содрали. Откуда-то сверху послышался звук открываемой двери. Сыскарь схватил веревку, снова намотал ее на ноги и улегся у стены, спрятав руки за спиной.
– Ну и нахрена ты туда идешь? – спросил кто-то.
– Василий сказал накормить их, – ответил заплетающийся голос то ли пьяного, то ли с каким-то дефектом речи человека.
Раздался лязг засова. Люк в погреб со скрипом отворился, наполнив помещение тусклым, мерцающим светом. По скрипучей лестнице кто-то начал спускаться.
– Ну что, голуби, – говоривший присел на нижней ступени, поднял лампу над головой, освещая погреб. – Сидите?
Сыскарь окинул быстрым взглядом их темницу, Рашида с Антоном и уставился на тюремщика. Руки того слегка подрагивали, отчего огонек в лампе дрожал еще сильней. Роста он был невысокого, большой живот не вмещался в кожаную потертую жилетку, а камуфлированные штаны заляпаны какими-то темными пятнами. На поясе висел штык-нож от АК. Судя по ножнам, обтянутым кожей, это был нож Кастета. Обвислые, небритые щеки, покрытые множеством пигментных точек, вызывали отвращение.