Крау только хмыкнул, вскинув глаза на жену:
— Так я и не думал. Эх, и почему я в ангелы не пошел? Получил бы пару крылышек, нимб. И главное, за волосы б никто не дергал... Уй-й! Ну сколько ж можно, а?
— В твоем случае — чем чаще, тем лучше! — отрезала она. Джейс ухмыльнулся:
— Какая ты все-таки злая. Кстати,— он резко поменял тон на официальный: — Мисс Соун, вы помните, с какой целью мы здесь?
Леседи удивленно покосилась на него:
— Практика вроде.
— Правильно! И учтите, по блату вам никто положительной оценки не выставит. Так что подымайтесь — и вперед.
— Ну и кто из нас злой? — хихикнула она.
Реакция грабителя на несколько неэльфийское происхождение Кебриана была, мягко говоря, поразительной. Несколько долгих секунд он пристально изучал ухо юноши, а потом ошарашенно выдохнул:
— Ты — человек?!
— Догадливый,— только и смогла насмешливо хмыкнуть несостоявшаяся жертва ограбления.
Вот только свое мнение Кебриан высказывал совершенно зря — кинжал, до этого момента мирно валявшийся на земле (мальчишка выронил его в тот миг, когда Кебриан сжал его запястье), блеснул в опасной близости от его горла:
— Еще одно слово в подобном тоне, человек,— и ты встретишься с предками!
Надо было что-то быстро делать.
— Как интересно. Значит, судя по твоему тону, я — ничтожный, презираемый и все такое, а ты сам-то к какой расе относишься, полукровка? Ну частично, понятно, человек, ну это мы забудем, а на вторую половинку кто? Гном? Пик-си? Фавн?
Кинжал опасно дрогнул.
— Я — темный эльф!
— Угу, угу,— понятливо закивал Кебриан.— Значит, отныне и впредь все темные эльфы на территории островов признаются самой главной, несравненной и великой расой, так?
— Да пошел ты! — Лезвие исчезло так же внезапно, как и появилось.
— Куда? — Улыбка Кебриана светилась дружелюбием. Вместо ответа мальчишка разразился длинной фразой на темном наречии. От привычного светлого оно мало отличалось, лишь некоторые слова были для путешественника внове, но иногда полезно показать собственную неосведомленность.
— А на более привычный не переведешь? Что ты сейчас сказал? — Теперь насмешка уже явственно проскользнула в его голосе.
— Скотина,— ненавидяще выдохнул юный грабитель, не отрывая от неполучившейся жертвы яростного взгляда.
— Да? А на вашем наречии оно звучало длиннее. Язык бедноват, чтобы отразить все эмоции?
Мальчишка замер, хватая ртом воздух. А потом вдруг разревелся, по-девчачьи растирая слезы по лицу.
И что прикажете с ним теперь делать?
Следующие пять минут Кебриану пришлось разыскивать носовой платок — нельзя же, в самом деле, вытирать сопли тому, кто пытался тебя ограбить, своей собственной манжетой.
Платок таки обнаружился. Был он, правда, такой же пропыленный, как и костюм Кебриана, но тут ведь важен сам факт.
Встряхнув на ладони злосчастный кусок материи, юноша сунул его мальчишке в ладонь. Хотелось сказать что-то гордое и значительное, в стиле героев предыдущих поколений, но, увы, в голову лезла одна лишь банальщина.
Путник подождал, пока мальчишка разотрет по щекам слезы (точнее, учитывая чистоту платка, просто-напросто размажет пыль по лицу), и задумчиво поинтересовался:
— Ну? И что дальше?
Грабитель поднял на него недоумевающий взгляд:
— В смысле?
— Дальше, говорю, что делать будем?
— А есть варианты?
От этого внезапно насмешливого, еще не сломавшегося, по-женски высокого голоса Кебриан сбился с мысли. Тряхнув головой, он вздохнул:
— Ладно, бросаем молоть чушь и переходим к более конкретным разговорам. До ближайшего города далеко?
— А тебе зачем? — подозрительно поинтересовался мальчишка.
— Сдам тебя в городскую милицию. Ты куда? А ну стой! — Он с трудом успел перехватить собеседника за плечо.— Да пошутил я, пошутил! На кой демон мне это надо? Так далеко до города?
— Полдня пути.
Кебриан порылся в кошельке и извлек из него тяжелую монету с изображением кого-то остроухого, на которой, приглядевшись, можно было рассмотреть полустертую от долгого обращения надпись: «Алмариэн III милостью Духовой князь...» — дальше неразборчиво.
— Проводишь?
— Что? — поперхнулся мальчишка.
— Я не местный, дороги не знаю — еще заблужусь. Можешь поработать проводником.
Серебряный седи пропал с ладони заказчика как по волшебству.
— Согласен!
По большому счету, Кебриан и сам мог добраться до ближайшего города, поскольку неоднократно посещал с опекуном приграничные со светлыми лесные земли. Пожалел он этого мальчишку, что ли? Скорее всего, это из-за слез.
Леседи неспешно оглядывалась по сторонам. Неподалеку, в нескольких шагах, начинался лес. Небольшой холм, у подножия которого сидели студентка с куратором, полностью скрывал расположенную по левую руку дорогу. Но как ни крути, а Джейс был прав: пора разобраться с практикой, а то потом даже отчета не напишешь.
Первым шаги услышал все-таки не студент, а магистр — еще бы, ведь уже целых полтора года в аспирантуре учится. Он подскочил на месте, чудом не оставив в зажатом кулаке у жены еще одну прядь волос, и бодро поинтересовался:
— Пошли?
— Куда?
Джейс укоризненно покачал головой:
— Напомни мне первое правило практики.
— «Каждый студент должен взять в качестве подотчетного то разумное существо, которое увидит первым в новом мире»,— вздохнула Леседи.
— Так в чем проблема? Пошли, полюбуешься на своего подотчетного, все равно он нас не увидит.
Окармийский бор считался естественной границей между землями светлых и лесных эльфов.
В этой фразе было неверно все, от первого до последнего слова.
Окармийским бор прозвали вовсе даже не эльфы, а приехавшие около полувека назад люди — переселенцы с материка.
Бор — слишком уж громко сказано. Хвойного дерева в Окармии не видели со времен королевы Эльернаин. А при ней чего только не было: даже эльфы на светлых, темных да лесных не делились.
О границе вообще разговор отдельный. И входить в бор, и выходить на опушку мог любой, кто пожелает. Какая же это граница?
Пожалуй, только фразу о существовании лесных и светлых эльфов на территории островов и можно было назвать правдой. Впрочем, помимо вышеупомянутых были еще речные, горные и темные. Все эти земли и предстояло пересечь Кебриану. Конечно, можно было воспользоваться более быстрым способом перемещения — коня хотя бы купить или карету, но юноша специально выбрал самый долгий путь. А потому в Шиамши — основной город, где проживали темные эльфы,— должен был прибыть к исходу второй недели.
Сейчас же надо было спокойно следовать тропой, в очередной раз вильнувшей в сторону, и просто ждать. Ждать, когда расступятся мощные деревья и появится перед путниками прекрасный Золотой Цветок. Впрочем, до этого лесного города, если проводник не обманул, идти более чем достаточно. А раз так, можно узнать, кого же Великий дух послал в проводники.
— Кстати,— Кебриан осторожно покосился на вышагивающего рядом мальчишку,— ты сказал, ты темный. А что делал в светлых землях?
Его спутник фыркнул:
— В светлых? Тебя послушать, человек, так получается, что лесные не покидают Окармию, горные сидят на Крооне, а речные неспособны сделать шаг за пределы Кашмаира?
Кебриан сбился с шага.
— Ну... — Примерно так он, честно говоря, и представлял.— Может, хватит обзывать меня человеком — я же не называю тебя «чайри»? И вообще, у меня имя есть.
— А ты мне его назвал?
— А ты мне — свое?
На некоторое время наступило молчание. Похоже, полукровка мучительно размышлял, стоит ли. А потом тихо, едва слышно, буркнул:
— Ила.
— Это ведь женское имя? — удивленно покосился Кебриан.
— Мужское! — отрубил мальчишка.
— Кебриан. — Что?
— Меня зовут Кебриан. Короткий взгляд и мрачное:
— Если скажу, что рад познакомиться, это будет неправда.
Да, разговор получался весьма содержательным. Кебриан решил поменять тему: