Читать онлайн "Пыль грез. Том 2 [litres]" - Эриксон Стивен - RuLit

Стивен Эриксон

Пыль грез. Том 2

Steven Erikson

DUST OF DREAMS

First published as Dust of Dreams by Transworld Publishers, a part of the Penguin Random House group of companies.

Иллюстрация А. Дубовика

Книга третья

Пусть пляшет пыль

Мертвые отыскали меня в моих снах Я рыбачу там у озер, брожу по чужим домам Где могли б поселиться разбитые семьи Радуясь, что вновь оказались вместе Теперь я вожу с ними компанию В которой мне легко и уютно. Мертвые встречают меня с пониманием И не пеняют, что приходится просыпаться Заново вываливаться в одиночество Распахнутых глаз и задернутых штор. Когда мертвые находят меня во сне Я вижу, что они живут в тайных укрытиях Вне времени, не старея, как сокровенные мысли. Лежащая рядом женщина слышит, как я вздыхаю При звуках утреннего колокола, и спрашивает, все ли В порядке, а я покоюсь в печальном отзвуке И не хочу говорить с ней про одиночество Пустынных берегов, где бродят рыбаки И домов, где никто уже никогда не поселится Но которые стоят, расположившись так Чтобы у наших мертвых было привычное место. Однажды я тоже забреду в ее сны Пусть сейчас и прячу это знание за улыбкой Она увидит, как я высматриваю проблеск форели В темной воде, мы будем с ней путешествовать По странной стране в застывшей вечности Пока она не оставит меня ради утреннего солнца Но мертвые прекрасно знают, что награда рыбака Заключается в радостно сверкающей надежде И вечно любящем ожидании, так что я думаю Что если боги и существуют, их искусство Есть плетение снов, они даруют нам Благословенную реку сновидений, где мы Изумляясь, приветствуем своих мертвых А жрецы и пророки правы, когда говорят Что смерть есть сон, что мы останемся вечно живы В сновидениях тех, кто живет, ведь и сам я видел В еженощных странствиях своих мертвых, и знаете? Им там хорошо.

«Песнь сновидца» Рыбак

Глава тринадцатая

Они явились на пустующие земли поздно вечером и недовольно уставились на шестерых волков, наблюдавших за ними с кромки горизонта. С собой они пригнали стадо коз и дюжину черных овец. Их не волновало, что местность уже принадлежит волкам, – в их сознании собственность была сугубо человеческой короной, которую никто иной не смеет возложить на чело. Что до зверей, те не возражали против совместной борьбы за выживание, против охоты и преследования, ведь у мемекающих коз и блеющих овец такие нежные глотки, да и осторожностью стадные животные не отличаются; а про двуногих пришельцев волки пока еще мало что знали. Стада служат источником пищи самым разным созданиям. Волки нередко делили трапезу с койотами и воронами, им даже доводилось иной раз ссориться из-за лакомого кусочка с неуклюжим медведем.

Когда я набрел на дом, который пастухи выстроили на откосе над долиной, то увидел приколоченные у главного входа шесть волчьих черепов. В своих странствиях менестреля я многое успел повидать, мне даже расспросов не потребовалось – в конце концов, все уже давно вплетено в историю человеческого рода. Не стал я спрашивать ни про развешанные по стенам медвежьи и антилопьи шкуры, ни про оленьи рога. Не повел бровью, обнаружив в мусорной яме гору бхедериньих костей, а вокруг – дохлых стервятников, отведавших предназначенного для койотов отравленного мяса.

Тем вечером в виде платы за ночлег я спел множество песен и легенд. Я пел им о героях и подвигах, и они остались довольны. Пиво было не самым худшим, да и жаркое не подвело.

Поэты подобны оборотням – поскольку способны влезть в шкуру мужчины и женщины, ребенка и зверя. Есть среди них и такие, кто отмечен тайной печатью, присягнул первозданным культам. Той ночью я оделил каждого своим ядом, и наутро покинул притихший дом, где не осталось даже собаки, чтобы скулить по мертвым. Я сел на вершине холма, раскурил трубку и вновь призвал диких зверей. Я защищаю их права, когда они сами на это не способны, и от обвинений в убийстве не отрекаюсь, однако умерьте ваш ужас, друзья мои: разве существует общепринятый закон, что ставил бы человеческую жизнь превыше жизни зверя? Как вам подобное в голову-то пришло?