Через несколько дней горничные шептались, что Евлогин слег с горячкой и уже не поднялся. И вот стоило это молодой жизни? Прислуга начала поговаривать насчет новой графини, что мужики рядом так и мрут. Лакеи забыли дорогу к моим покоям, а для прогулок стали выделять старого горбатого кучера Мефодия. И я даже не упоминаю, что лошадь явно запомнила Бородинское сражение. Впрочем, это меня явно не касалось, так как в случае чего решать все проблемы кучеру, но сам факт… На улицах иногда попадались трупы лошадей, ибо службу эвакуации с ломовыми тарифами придумали не в двухтысячных.
Да и сам город за границами дома выглядел по-разному. Живенько. Многие вещи, которые тут обнаружились, в учебниках истории не отражены, а зря. Начнем с того, что жизнь в Петербурге 1890-х была наполнена ароматами. Скажу больше — она была соткана из самых разнообразных, и не всегда вдохновительных запахов. И главные разочарования сконцентрировались ниже пояса.
Первое, то меня капитально подкосило — это гигиена. Дом Татищевых считался весьма себе респектабельным, так что у господских спален еще можно было найти ватерклозеты. Пусть я не сразу их идентифицировала, и смывать свое добро из кувшинчика — это не очень удобно, хотя и куда лучше, чем ночная ваза в доме Фрола. А вот у прислуги все было намного проще и для разных нужд народ использовал черную лестницу. А как я уже упоминала, прислуги в доме было много. Центральной канализации пока еще нет вовсе, так что нечистоты сливаются как есть в малозначимые речки или собираются золотарями. Эти герои перемещаются по городу в ночи, распространяя неперебиваемое амбре, собирают содержимое выгребных ям в бочки и снова едут в поисках работы. Так что я уже приучилась закрывать окно, когда шум телеги раздается во тьме. И это еще холода — летом будет интереснее. А ведь уже столько изобретено, но простую канализацию, известную еще со времен Крито-Микенской культуры (четыре тысячи лет, на минуточку), внедрять не получается.
Во-вторых, лошади. Господа, я уже скучаю по двигателям внутреннего сгорания, потому что несколько десятков этих прекрасных животных рядом дают не только красивую картинку, но и три пуда продуктов жизнедеятельности за полчаса наблюдений. И эти самые продукты оперативно убирают только на Невском проспекте, а уже на разных малозначимых переулках бывает по-разному. Где-то домовладельцы предвосхищают теорию разбитых окон Уилсона-Келлинга и смыкают плечи в борьбе с мусором. А кое-где четыре дня подряд у обочины дохлая кошка пролежала, прежде чем ее навозом накрыло. Но претензии у меня больше не к лошадям, а к их собственникам — о ПДД понятия не имеет никто. Каждый поворачивается и едет так, как ему подсказывают внутренние порывы, так что регулярно можно услышать визг, крики и хрипы пешеходов, чьи намерения скрестились с извозчиком. Да, и подрезать друг друга начали не только когда я села за руль.
В один из самых ветреных дней я получила уникальное письмо. Первое от моей любезной мачехи.
Une chère madame Tatichtcheva!
En sympathisant de tout mon coeur avec vous dans votre chagrin, je crois possible de conseiller. À si temps pénible il est toujours utile d'avoir un côte à côte bon ami, qui pourra diviser les peines de la perte. L'apparition de l'associée dans votre maison deviendra le bon signe pour le beau monde.
J'ai l'honneur de recommander ma cousine Natali Tchernychova. Cette personne est octroyée de la multitude de vertus et deviendra votre bon ami.
Avec les meilleurs souhaits de l'Île О.Т. [4]
Тихо матерясь, я перенабирала ее птичий почерк на телефоне, запершись в комнате. И ведь открытым текстом говорила ей, что знаю только английский. Перевела, прочитала. Вспомнила много всяких неприличных слов.
Но делать нечего, мадмуазель Чернышова появилась уже наутро.
Особа, обладающая множеством достоинств, оказалась мрачной молодой женщиной неопределенного возраста с бледной кожей, темными волосами, тонкими губами и лихорадочным блеском в глазах. Ростом еще мне по ухо, что вызывало неприятное ощущение Гулливера в стране лилипутов. Тут в общей массе народ мелковат, а я продукт акселерации, так еще и в доме теперь на такую натыкаться.
— Чрезвычайно рада нашему знакомству. — максимально тепло при слабой кособокой улыбке протянула я. Книга о хорошем тоне советовала избегать улыбок, и особенно настороженно я вела себя с женщинами — мужчине-дураку легко заморочить голову, с умным несложно договориться, а тут — минное поле.
— Взаимно — сделала книксен гостья.
Мы расположились в шелковой гостиной — это комната, стены которой на самом деле были обтянуты китайским шелком с райскими птицами. В первые дни я еле дождалась, пока выйдет прислуга, чтобы изучить все узоры. Сногсшибательная тонкость работы.
После некоторого тягостного молчания я начала разговор.
— Вы родственница Ольги Александровны? — вот как узнать у человека, почто его мне навязали.
— Да, графиня была столь добра ко мне, после смерти родителей. — глухо произнесла гостья.
— О, я Вам сочувствую. Мои родители тоже на Небесах. — я мелко перекрестилась.
Мы еще немного помолчали. Ситуация становилась все тягостнее и нелепее.
— Чем бы Вы предпочли заниматься? — уточнила я.
Ведь в сущности все, что я знаю о компаньонках — обрывки фильмов и романов, которые не так уж много имели общего с действительностью. Компаньонка там — либо прыткая молодая особа, которая мгновенно выскакивает замуж за поклонника хозяйки, либо угасающая старая дева, или бедная материально, но чрезвычайно богатая духовно родственница. Недавно эта карьера могла стать верхом моих мечтаний, а теперь мне придется как-то пристраивать эту барышню. Причем занять ее надо с утра и до вечера, потому как соглядатай от любезной свекрови мне как-то не особо нужен.
— Чем Вам будет угодно. — так же бесцветно ответствовали мне.
— Вряд ли я сейчас лучшая спутница для развлечений. — обозначила свои планы я. — Обычно по утрам я посещаю молебны в память о моем безвременно почившем супруге. А после читаю.
— Я могла бы читать Вам вслух…
Театр у микрофона.
5. Этика и психология аристократической скуки
Жизнь потекла с пробуксовками. Мы с компаньонкой вместе завтракали, ходили в ближайшую церковь, читали газеты, не комментируя новости, молчали. Несколько дней такого великосветского комфорта — и я кукушечкой отъеду.
— Наталья Осиповна, может быть, Вы любите рисовать? Или вышивать?
— Как будет угодно Вашей милости — мгновенно отозвались с другого угла стола. — У меня нет особых предпочтений в рукоделии.
Ну вот куда мне ее теперь засунуть?
4
Дорогая мадам Татищева!
Сочувствуя от всего сердца Вам в вашей печали, я считаю возможным дать один совет. В такое тягостное время всегда полезно иметь рядом доброго друга, который сможет разделить боль потери. Появление компаньонки в Вашем доме станет хорошим знаком и для высшего света.
Имею честь рекомендовать мою кузину Натали Чернышову. Эта особа обладает массой достоинств и станет Вашим добрым другом.
С наилучшими пожеланиями О.Т.