— Понимаю, — надтреснутым от волнения голосом ответил Джейкобсон.
— Помнишь, я сказал, что, по-моему, Харлоу звонил в Виньоль? Оказалось, не в Виньоль. Этот гад позвонил в бандольскую полицию. Я даже не успел выйти из телефонной будки, как они подъехали. Я ничего не мог поделать. Они переправились на «Шевалье» и там застукали Сучка.
— А документы?
— Один из полицейских нес большой портфель.
— Надо убираться отсюда подобру-поздорову. — К Джейкобсону вернулось самообладание. Он повел машину быстро, но без особого лихачества, чтобы не привлекать внимания посторонних. — Стало быть, приехали. Раз документы и кассета у них, значит, всему делу крышка. Дальше дороги нет. — Он казался на удивление спокойным.
— И что теперь?
— Операция «Побег». Я уже давно ее продумал. Первая остановка — на нашей квартире в Кунео.
— А про нее никто не знает?
— Никто. Кроме Вилли. А он не проболтается. К тому же квартира оформлена не на нас. — Выехав за черту города, он притормозил возле купы деревьев. — Багажник не заперт, твой чемодан — серый. А ту одежду, что на тебе… брось за деревьями.
— Зачем? Великолепный костюм и…
— А вдруг нас обыщут на таможне и найдут промокшие вещи?
— Убедил, — сказал Траккья и вылез из машины. Когда он вернулся минуты через три, Джейкобсон перебрался на заднее сиденье.
— Хочешь, чтобы я сел за руль? — спросил Траккья.
— Мы ведь спешим, а ты все-таки Николо Траккья. — Машина тронулась с места, а Джейкобсон продолжал: — На Тендском перевале никаких осложнений с таможней и полицией быть не должно. Тревогу поднимут еще не скоро. Очень возможно, что они пока даже не хватились Мэри. И, потом, им неизвестно, куда мы едем. Вряд ли им придет в голову оповещать пограничную полицию. Зато, когда мы доберемся до швейцарской границы, могут начаться неприятности.
— Ну и..?
— На Кунео у нас два часа. Сменим машину: «Астон» бросим в гараже и возьмем «пежо». Прихватим кое-какие шмотки, заберем другие паспорта, потом созвонимся с Эритой и нашим фотографом. За час Эрита сделает из Мэри блондинку, а фотограф соорудит ей новенький английский паспорт. Потом едем в Швейцарию. В случае тревоги пограничники будут начеку. Ну, мы-то знаем, как эти лежебоки охраняют границу глубокой ночью. К тому же они будут искать «Астон Мартин» с одним мужчиной и брюнеткой — это при условии, что наши друзья в Виньоле смекнули, как обстоит дело, в чем я сильно сомневаюсь. А мимо них проедут двое мужчин и блондинка на «пежо» с паспортами, где значатся совершенно другие имена.
Траккья выжал педаль газа почти до пола, и Джейкобсону приходилось едва ли не кричать, чтобы тот услышал его. «Астон Мартин» — отличный автомобиль, но по шуму двигателя, как утверждают порой злые языки, может соперничать с бульдозером. А владельцы «феррари» и «ламборджини» называют его самым быстроходным грузовиком в Европе.
— На словах все гладко, Джейк.
— И на деле будет гладко.
Траккья покосился на девушку, сидящую рядом.
— А как с Мэри? Видит Бог, мы не ангелы, но я не хочу причинять ей вреда.
— Ничего ей не будет. Я уже сказал, что не воюю с женщинами, и сдержу слово. Она послужит нам пропуском, если вмешается полиция.
— Или Джон Харлоу?
— Или Харлоу. Когда приедем в Цюрих, по очереди сходим в банк, получим и переведем деньги, а ее тем временем будем держать как заложницу. Потом взмахнем крылышками и упорхнем.
— А в Цюрихе не будет осложнений?
— Никаких. Мы ведь не осужденные, нас даже не задержали, так что наши цюрихские друзья сохранят тайну вклада. К тому же мы под другими именами, а счета зашифрованы.
— Упорхнем? А вдруг во все аэропорты разошлют по телетайпу наши фотографии?
— Только в крупные, откуда совершаются рейсовые полеты. А вокруг предостаточно маленьких аэродромов. В Клотенском аэропорту работает отдел воздушных перевозок по заказу, у меня там есть знакомый летчик. Он запишет рейс на Женеву, и нам не придется проходить таможенный досмотр. А приземлимся мы далеко за пределами Швейцарии. Он всегда может сослаться на угон. Десять тысяч швейцарских франков облегчат эту задачу.
— Ну, Джейк, все предусмотрел! — восхищенно произнес Траккья.
— Стараемся. — В голосе Джейкобсона прозвучало непривычное самодовольство. — Стараемся.
Красная «феррари» стояла возле шале. Макалпин обнимал плачущую жену, но лицо его не сияло от счастья, хотя к тому, казалось, были все основания. К Харлоу подошел Даннет.