В одном из эпизодов ее привязали к спине «горячего необъезженного жеребца», который на поверку оказался тихой цирковой лошадью. Лошадь оказалась настолько робкой, что ее пришлось немилосердно колотить каблуками, чтобы заставить тронуться с места. Но даже, несмотря на столь грубое обращение, она неторопливо двинулась к рампе, спрятанной за картонной горой. При этом она часто останавливалась, чтобы пощипать нарисованные кусты.
Зрители бурно требовали лошадь на бис. Никогда в жизни Скотти не получала такого удовольствия, как в этот вечер. Она сидела рядом с Алексом и делала все, чтобы со стороны казалось, будто они муж и жена. Временами он даже смеялся, и тогда сердце Скотти едва не останавливалось от счастья. А в одном из эпизодов Скотти так увлеклась действием, происходящим на сцене, что машинально схватила его за руку. Поняв, что она делает, Скотти виновато убрала руку и внимательно посмотрела на Алекса, но так ничего и не прочла на его лице. Скорее всего, он ничего не заметил. Скотти Макдауэлл почему-то загрустила.
После спектакля они выпили коктейли с Мило и Камиллой и в молчании вернулись домой. Скотти бросала на Алекса взгляды украдкой и видела его каменный профиль. С тяжелым вздохом она вспомнила, как предвкушала, что этот волшебный вечер не закончится театром. Господи, какая же она фантазерка!
В прихожей Алекс помог ей снять накидку. Его взгляд на долю секунды задержался на ее декольте.
– Повесь ее в свой гардероб, – попросил он, передавая ей накидку.
Скотти почувствовала, как краска заливает ее лицо и шею.
– Спасибо за восхитительный вечер и прекрасную одежду. Я… я даже не знаю, как тебя отблагодарить, Алекс.
– Не стоит благодарностей, – холодно кивнул он. – Тебе нужна приличная одежда, и я как твой работодатель просто обновил твой гардероб.
Скотти хотела ответить, что шелка и бархат едва ли относятся к тканям, которыми работодатели снабжают своих наемных служащих, но вовремя остановилась, решив, что лучше с ним не спорить. А может, ее остановил не страх, а то, что где-то глубоко в сердце ей хотелось поверить, что он купил платья не потому, что так требовали какие-то правила, а потому, что она была ему не безразлична. Но если бы она рассказала о своем желании, то он наверняка бы посмеялся над ней, открыл ей горькую правду и разрушил мечты.
Неожиданно смутившись, Скотти быстро направилась к лестнице.
– Спасибо за прекрасный вечер, – еще раз очень вежливо поблагодарила она, стараясь скрыть обиду. – В театре было так весело.
– Скотти…
Когда он позвал ее по имени, у девушки задрожали колени. Крепко схватившись за перила, она оглянулась.
– Да! – Ее голос слегка дрожал от волнения. Он как-то странно посмотрел на нее.
– На следующей неделе в город приедет цирк. Катя очень хочет пойти на представление. Может, и ты пойдешь с нами?
По всему телу Скотти Макдауэлл разлилось приятное тепло. Оно согрело сердце, которое девушка с таким отчаянием старалась сделать нечувствительным.
– Цирк? – радостно воскликнула она. – Конечно, хочу, Алекс. Я никогда не была в цирке!
Он кивнул, повернулся и пошел в кабинет.
Скотти сняла новые туфельки, подняла юбки и вприпрыжку побежала по лестнице. На площадке ей повстречался Уинтерс.
– О Уинтерс! На следующей неделе я увижу настоящее цирковое представление! До сих пор не могу поверить, что он пригласил меня. Если бы вы знали, как я взволнована! Я ведь никогда не была в цирке. Можете себе представить? Ни разу в жизни! – Она улыбнулась англичанину и прижала к груди туфельки.
Дворецкий подарил ей один из своих знаменитых высокомерных взглядов и бесстрастно проговорил:
– Не может быть, мисс Скотти. Держите меня, а то я сейчас упаду.
С радостным смехом Скотти поспешила к себе в комнату. Наконец-то у нее стали налаживаться отношения с лакеем Алекса. К сожалению, она не могла сказать того же об отношениях с его хозяином.
Александр Головин уже налил себе бренди и сидел с бокалом в руке.
– Не собираетесь еще отправляться спать, сэр? – спросил вошедший в кабинет Уинтерс.
Алекс поднял бокал.
– Собираюсь, но только сначала выпью бренди. Отправляйтесь спать, Уинтерс. Я сам разденусь, так что не беспокойтесь.
Несмотря на мрачное настроение, Алекс улыбнулся, вспомнив, как удивилась Скотти, когда узнала, что Уинтерс помогает ему раздеваться. Черт побери, как часто он возвращался мыслями к зиме и дням, проведенным в долине со Скотти! Она обладала поразительными оптимизмом и жизнерадостностью, и в ее присутствии невозможно было хмуриться. Когда он был рядом с ней, ему казалось, что нет таких тревог, которые нельзя победить. С той самой минуты, как он привез ее в Сан-Франциско, Алекс не сомневался, что девушка не будет хандрить и в городе и не позволит пасмурному небу остудить свой оптимизм. Так оно и получилось. Скотти хорошо прятала тоску по дому… по крайней мере, большую часть времени.
– В театре случилось что-то смешное, сэр?
Алекс покачал головой.
– Уинтерс, сейчас вы уже неплохо узнали мисс Макдауэлл, – неожиданно изменил он тему разговора. – Ну и что вы о ней думаете?
Англичанин выпрямился в полный рост и подошел к огню.
– Я редко ошибаюсь, сэр, – упрямо покачал головой дворецкий.
Алекс вопросительно поднял брови и поинтересовался:
– Вы по-прежнему считаете ее шотландским сбродом?
– Нет, сэр, должен признаться, для шотландки мисс Макдауэлл вполне привлекательная молодая особа.
Головин угрюмо посмотрел на огонь.
– Да, а разве она не…
– Что-нибудь еще, сэр? – прервал англичанин.
– Нет, – покачал головой Алекс и вновь поднял бокал. – Спокойной ночи, Уинтерс.
– Спокойной ночи, сэр, – с поклоном попрощался Уинтерс и вышел из кабинета.
Снова оставшись в одиночестве, Алекс задумался о вечере в театре. Господи, эта девчонка распускалась, как бутон розы, прямо у него на глазах. Когда они приехали в театр, взоры всех мужчин были прикованы к ней – ему очень хотелось попросить ее не снимать накидку. Скотти была потрясающе красива в голубовато-сером вечернем платье. И не только. Вдобавок к красоте она обладала поразительной естественностью. В ней не было ни грана притворства, она не знала, что такое игра. Перед его мысленным взором предстала ее восхитительная грудь. Он словно услышал ее смех… О, как же заразительно она смеялась! Скотти Макдауэлл напоминала ему безупречной формы хрустальный сосуд, переливающийся на солнце и поющий на ветру. Во время антракта она спокойно предоставила свою красоту на обозрение любопытных одиноких мужчин. Наверняка все они по уши влюбились в Скотти!
Алекс здорово разозлился, когда вспомнил, как после спектакля какой-то юноша даже бесцеремонно оттолкнул его в сторону, пытаясь выпросить у Скотти разрешение нанести ей визит. Он тогда так рассвирепел от подобной наглости, что с трудом сдержался, чтобы не наброситься на хама и не сбить его с ног. Молодой донжуан говорил с ним так, будто он был… отцом Скотти. О, Господи! Может, Скотти и была внешне похожа на ребенка, но она не была ребенком. Да и он еще не настолько стар, чтобы годиться ей в отцы!
Александр Головин сделал большой глоток бренди и хмуро посмотрел на огонь. Только бы строительство гостиницы не затянулось надолго! Он не знал, насколько еще у него хватит сил бороться с ее очарованием – естественным и обворожительным.
Цирк Джона Вильсона показал, как всегда, очень веселую и интересную программу. Все представление Алекс не сводил глаз со Скотти и Кати и удивлялся, кто же из них взрослая девушка, а кому еще только шесть лет. Скотти не могла оторвать взгляда от арены. Когда же там появилась семья талантливых акробатов Карло со своим потрясающим номером, от волнения девушка даже закрыла рот руками. За все представление она, кажется, ни разу не моргнула.