— Священная Мать может жить миллиарды лет, ведь так? — спросил Ноумейнм.
— Ты нам скажи, ты единственный на планете за три тысячи лет ее видел, — ответил ему Касандр.
— Всегда хотела спросить! — радостно воскликнула Изотоп в рацию, Ноунейму начинала нравиться эта молодая и веселая девушка, она почему-то раскрашивала мрачную атмосферу так что Ноунейм и не чувствовал всей тревожности и неизвестности вокруг, а ведь планета могла быть очень враждебной, — как она выглядит?
— Эм-м, как морепродукт, — пошутил Ноунейм.
Все вопросительно замерли и уставились на него.
— Да шучу я, почти ничего не помню… помню только нечто очень яркое и огромное, как светящаяся сфера.
— Ну хоть что-то! — обрадовалась Изотоп, — если вспомнишь что-то еще обязательно расскажи команде! Так бы станем ближе к нашей Священной Матери.
— Мы и так с ней очень сблизились, раз она выбрала нас, — завершил разговор капитан, — мы пришли, проходим обработку и приступаем к расписанию, у каждого оно в планшете, мы на военно-научном корабле, поэтому прошу всех соблюдать дисциплину, по каждому вопросу в общий чат, если есть мысли или наблюдения, странные отклонения — в чат, постарайтесь, как и было на инструктаже, доверять друг другу в полной мере, каждый должен знать обо всем. Нас пятнадцать человек здесь, давайте сохраним жизнь каждого, идемте!
Глава 3
— Какого вновь почувствовать себя живым? — обратилась вирусолог Эйлен к Ноунойму, высокая статная брюнетка сорока лет никак не выглядела на свой возраст, в ее взгляде отчетливо наблюдался интеллект, Ноунейм еще ни разу с ней ни о чем не говорил с начала экспедиции, но у него были некоторые вопросы к профессору вирусологии. Всех их постарались ввести в курс дела, но никто не разъяснял ответы на узкие специальные вопросы, ведь здесь, на чужой планете и черт знает где, он был единственный не ученый среди всего состава и даже не военный, как капитан Джонсон, сидящий напротив него и серджант Ли, несущий дежурство на кухне, который проворно подсунул им под нос разогретые ланчбоксы. Для каждого свои калории и Ноунейм чувствовал голод и непривычную физическую подготовку.
— Я постоянно голодный, — ответил он.
— Ты не единственный такой, друг, — рассмеялся капитан Джонсон, — знаешь, не хочется здесь надолго застрять, да одних запасах не протянуть.
— И это все? Человек без имени, — продолжила профессор, — меня интересуют ваши внутренние переживания, какого это проснуться через тысячи лет?
— Мне не впервой, — Ноунейм закинул рис ложкой в рот и стал тщательно жевать, — вкусно. Если вы действительно хотите это знать, то мои мысли были только о вкусной еде, которую я в прошлой жизни не видел, и я очень древнее существо, чтобы придавать значение буре гормонов в новом организме, тем более я могу подавлять как и боль так и эмоции. Что я почувствовал? Нет не страх, а удивление, я перед смертью представлял, что для меня все кончено, навсегда, вечное забвение, я всего лишь хотел добраться до истины, по первопричины всего, но я умер, а там ничего, пустота.
— Как ты думаешь, почему Священная мать выбрала тебя? Ты ведь фактически не подготовлен, и года не прошло как тебя воскресили.
— Мне кажется это что-то личное, не представляю какую миссию на меня возложила ваша богиня, будет видно, может я на что-то сгожусь. Я ведь даже не знаю, что мне вложили в голову, мы кристаллиты сохраняем некоторую память, наша душа она как накопитель, но чтобы оживлять во взрослом теле из пробирки, такого у нас не было, мы всегда вырастали из младенцев, но рано взрослели.
— Капитан ведь тоже кристаллит, вас немного осталось, говорят, оставшихся держат в хранилище под замком.
— Мне не пришлось присутствовать при катастрофе, я умер, кажется, раньше и со своими почти не контактировал, я был своего рода изгоем, жил на так сказать противоположном полюсе от цивилизации, фактически в зазеркалье, ну или в подполье.
— А вы что? Капитан, как получилось так что у людей вновь появилась армия? С кем будете воевать, если стран нет? — улыбнулся Ноунейм.