Вечер обещал быть томным: звучала тихая музыка, свет приглушили, а количество желающих вести разговор, со всеми вытекающими, превышало все мыслимые пределы. Но не успел я определиться с фавориткой, как мои дамы начали с визгом разбегаться, наперегонки с покинутыми кавалерами. Посреди огромного бального зала катался пёстрый клубок, полный безумной ярости. Во все стороны летели клочья изодранной одежды и оглушительные животные вопли. Сам король сидел около трона, уронив нижнюю челюсть на грудь и пускал слюни. Мгновение назад он гадал, какой из прелестных незнакомок отдать предпочтение, а вот о чём он думал сейчас, не смог бы определить никто на свете.
Илья благоразумно покинул нас, уединившись с парочкой шлюх благородного происхождения, поэтому устранять последствия и ликвидировать свидетелей этого бедлама пришлось мне одному. Когда кошки наконец расцепились, я надавал им заслуженных оплеух. А ведь дело тогда было в каком-то, давным-давно мёртвом, красавчике из богом забытого мира. Самое дикое, во всём происходящем, заключалось в Ольгином поведении. Кажется, пообещав забыть убитого волка, она полностью убила себя, прежнюю и я даже начал жалеть о собственном поступке. Хотя, был ли у меня выбор?
Так вот — это я о моём крайнем нежелании дожидаться окончания длинной и шумной потасовки. Окончания, потому как разнять кошек во время драки — дело немыслимое, да и опасное, притом. Пришлось встать между подружками и воздев руки вверх, изречь сакраментальное:
— Брек!
Обе уставились на меня одинаково горящими угольками бешеных глаз.
— Спортсменки расходятся в разноцветные углы ринга и отдыхают там. В противном случае рефери пропишет им радикальное средство для головной боли.
Нет, я и не ожидал мгновенного подчинения, однако столь полное отрицание, несколько удивило. Дисциплина падала на глазах. Пришлось, немедля, ни секунды, применить Голос Старшего в Прайде:
— ЖИВО В СТОРОНЫ! НЕМЕДЛЕННО!
Приступ ярости сводил мышцы почище любой судороги. Ненавижу, когда эти две стервы перечат моим приказам. Мелькнула шальная мысль, достать тресп и слегка поцарапать каждую. В воспитательных целях.
Однако Голос — тоже неплохо: каждую точно изо всех сил ударили по лицу, глаза потухли, словно их запорошило пеплом, а коготки спрятались, как и не бывало.
Втянув головы в плечи, львицы отпрянули друг от друга, отворачиваясь и пытаясь даже не смотреть на соперницу. Галина молчала, а вот Ольга бормотала нечто, состоящее из множества шипящих. Впрочем, я к такому уже привык.
Галя села на пол, обхватив колени руками и пряча лицо за пеленой волос. Вид у неё был, ну чисто наказанный котёнок. Ольга напротив, уже пришла в себя и разлеглась на ковре в соблазнительной позе, сверкая шальными глазками. Мир восстановился и я, облегчённо вздохнув, сел в своё кресло. Рано или поздно они вцепятся друг другу в физиономии, но пусть это произойдёт после того, как мы сделаем дело. И лучше всего, если я в этот момент буду, как можно дальше.
— Возникла новая проблема, — сказал я, почёсывая затылок, — то есть не такая уж новая, но теперь она касается и нас. Эта заноза в заднице — Баджара.
— Проблема? Касается нас? — Ольга была спокойна словно камень и её левая бровь изящно изогнувшись, изображала недоверие, — может быть — одного тебя?
— Нет, всё-таки всех нас! — я усмехнулся, глядя на неё сверху вниз, — если все мы дорожим нашими шкурками. Появилась вероятность того, что некие злые дяди и тёти, присылаемые Баджарой, захотят эти шкурки снять. И главное — смогут.
— Какая ерунда! — Ольга пожала плечами, а потом подняла ногу вверх и покачала ею, демонстрируя совершенные формы, — зачем ты рассказываешь эти страшные сказочки? Я ведь сама вызвалась идти за Баджарой. И пойду в любом случае, даже если мне придётся это делать самостоятельно, оставив здесь всех тупиц и неврастеников.
Я пропустил шпильку мимо ушей, а вот Галина, обычно плохо воспринимавшая намёки, в этот раз уловила, куда дует ветер и зашипела, отбросив волосы с лица.
— Помолчи! — сказал я Ольге, раздражённый её поведением, — ты никогда не слышала, что излишняя самоуверенность происходит от недостатка информации? Просто вдолби в свою тупую башку: появилось оружие, способное нас прикончить. И это оружие находится в руках Баджары. Между прочим — это те самые треспы, о которых вопит на улицах города, обожаемый тобою Сид. И говорю я об этом не с целью испугать тебя или поразить воображение, а пытаясь оставить всех вас в добром здравии.