Посмеиваясь, я спустился вниз и выйдя во двор, в замешательстве остановился. Куда дальше? И вдруг, моё внимание привлекло нечто необычное. Мой самый искренний поклонник при дворе падишаха — генерал Амалат. Вот только вёл себя он крайне удивительно, словно его подняли с постели, но забыли разбудить. Старый вояки медленно шагал, с трудом переставляя заплетающиеся ноги, а глаза его казались оледеневшими стекляшками. Я точно знал — этот человек не употребляет ни вина, ни наркотических дымов. Какого же чёрта?
Вояка прошёл мимо, даже не заметив меня и потопал к воротам. Из дверей дворца тотчас вынырнули двое солдат, словно ожидавших начальника и поддерживая шефа под локти, помогли ему держаться вертикально. Я, по-прежнему, ни хрена не понимал.
Стоп. Что находится там, откуда приплыл невменяемый Амалат? Я очень медленно направился в ту сторону, пытаясь сообразить. Ах да — заброшенная обсерватория, место обитания Наташи и её чокнутых. Никогда прежде не видел главнокомандующего вместе с нашей просвещённой кошечкой и даже не представлял, какие у них могут быть общие темы, для общения.
Мимо прошмыгнул цветастый мешок на членистых ножках и нервно вскарабкался на пальму. Если бы я разбирался в поведении пауков, то мог бы заподозрить нервозность. А так, может ему пора проверить пищевые запасы?
Посмеиваясь я подошёл ко входу в обсерваторию и остановился. Странно. Обычно здесь, как и у Илюхиной кузни, присутствовала своеобразная охрана: пара-тройка сумасшедших, горячо обсуждающих никому не известный опус или делающих наброски на деревянных плитах. Вот дерьмо! На всех досках, разбросанных у входа имелся одинаковый рисунок: женщина в чёрном плаще, с глубоким капюшоном, скрывающим лицо.
Я поднялся по щербатым ступеням к порталу и замер: в ушах тонко звенела напряжённая струна, готовая лопнуть в любой момент. Картины звёздного неба, запечатлённые на массивных треугольных колоннах, словно смазались и поплыли прочь. Ещё шаг и волны густого тумана, немыслимого посреди солнечного утра, хлынули под ноги. Какого чёрта Наташа творит в своём сумасшедшем доме?
Стоило войти внутрь, окунувшись в прохладную тень, полную сизых облаков и стало ясно, куда исчезли все искатели абсолюта. Огромный зал, с куполообразным сводом, отображающем подробную карту созвездий, оказался абсолютно пуст и лишь в самом центре, на тёмных плитах пола, лежали три десятка неподвижных тел — Наташины подопечные. Руки разбросаны в стороны, ноги, сложенные вместе, направлены в середину. Обычная человеческая аура отсутствует — значит все мертвы, но ран от оружия и кровь я не увидел. Выпиты? Кем? Похоже на ритуал.
Ещё один шаг, и я словно влип в паучью паутину: ноги наотрез отказывались ступать дальше. Я попытался было рвануться, но передумал. Стоило оказаться в странной ловушке, как звуки окружающего мира будто отдалились и стал слышен разговор двух женщин. Голоса странно знакомые, но я никак не мог понять, почему. Точно некий барьер в голове препятствовал.
— Осталось уже немного, — речь полна снисходительной презрительности, — и твоя помощь уже не нужна, можешь расслабиться.
— Это как-то связано с генералом, которого я видела у входа? — усталость и боль, — я прошу, прекрати. Я видела, чем заканчиваются наши игры — виселицами и горой трупов. Я же хотела совсем не этого!
— Ты желала отомстить? Так подожди и месть свершится, — теперь насмешка, — подумай, кого ты пытаешься щадить: дебилку, одержимую сексом; неуравновешенного психопата, погружённого в прошлое или убийцу твоего любимого?
— Это мои слова! — боль в голосе кажется невыносимой, — но я ошибалась. И…И он не только убийца моего любимого.
— Ты всё ещё неравнодушна к нему, — холодная констатация факта и смешок, — и к этим ничтожествам, пыли под ногами — людям.
— Они — не пыль, — едва слышимый шёпот, — а я так устала играть роль бесчувственной стервы. Иногда мне хочется просто умереть: ведь лучше умереть, чем жить такой жизнью.
— Послушай, дорогуша, ты уж определись со своими желаниями, — равнодушие, помноженное на презрение к собеседнику, — когда ты сказала, что мечтаешь о мести, я пообещела помочь и помогла: раскрыла твой талант кукловода, нашла оружие, способное убить врага и всё спланировала. Если бы не твоя мягкотелость и глупость людишек, вся тройка была бы уже мертва.
— Тройка? — в усталом голосе сомнение, — или четвёрка? Что именно потребовали у тебя эти твои суперльвы, в качестве платы за вход в их круг? Сколько голов?