— Ай, ай, ай! — поцокал я и обнял за талию скучающую кошку, — нечто подобное говаривал один бестолковый гончар, лепивший кривые горшки. Глядя на очередного кривобокого уродца, этот лентяй вещал: так я и задумывал!
— Нелепо сравнивать Всевышнего с каким-то горшечником, — Баджара пожал плечами, — как и человека — с глиняной миской.
— Почему же? — поинтересовался я, — в чём существенная разница?
Мой собеседник стал в тупик. Вопрос был не так прост, каким казался с первого взгляда. Нет, для дурака всё было ясно и очевидно: кувшин глиняный, а человек — из мяса; человек жив, а кувшин — нет. Но Баджара был далеко не дурак.
— Человек способен приносить пользу, — неуверенно сказал он и я тотчас воспользовался его промашкой.
— Кувшин создан для того, чтобы приносить пользу и ни для чего иного. Мало того, если вспомнить твои слова, он — совершеннее человека, ибо приносит пользу не говоря ни слова! Ваш бог должен был населить мир одними кувшинами.
Некоторое время все молчали, пытаясь представить себе эту картину. Впечатляло! Жаль я убил Драмена, ему бы понравилось. Видимо, пытаясь избавиться от картины мира, населённого одними кувшинами Баджара, как следует, потряс головой. Галина непрерывно хихикала и прижималась ко мне.
— Тогда им некому было бы приносить пользу, — выдавил из себя Баджара и вдруг воодушевился, — венец творения Божьего — человек! Он способен на добро и зло, способен создавать и разрушать; способен молча приносить пользу и рассказывать об этом…
— Всё это — чепуха, — оборвал я его патетические излияния, — человек наделён массой недостатков, как физических, так и моральных. А самое главное — человек смертен. Но венец творения существует. Хочешь, я тебе его покажу?
Человек молча смотрел на меня расширенными глазами. Даже не знаю, чего он ожидал. Усмехаясь, я оторвал Галю от себя и одним плавным движением прокрутил её перед глазами Баджары. Хитрое создание тотчас поняло, что от неё требовалось и мгновенно избавилось от призрака одежды, оказавшись абсолютно обнажённым.
Длинные точёные ноги, переходящие в широкие бёдра и невероятно узкую талию. Едва заметная выпуклость животика и поблёскивающие полушария груди, скрытые ослепительной белизной ниспадающих волос. И над всем этим великолепием — гордо поднятое лицо: красота без изъяна! Баджара конечно, уже видел Галину обнажённой, но сейчас он молчал, не в силах произнести ни слова. Вот что значит: подать блюдо под нужным соусом!
— Посмотри на неё, — сказал я негромко, — разве она не совершенна? Мало того — она ещё и бессмертна! Как и все те, кого вы называете джиннами. Она прекрасна, неуязвима времени и оружию, а вы — люди служите ей игрушками или пищей. Но если ваш всевышний создал вас только для прислуживания нам, созданиям царя зла, то кто же, на самом деле, правит этим миром? Как ты смеешь называть себя венцом создания, если все вы — только пыль под ногами неспешно ступающего льва? — я помолчал и добавил, усмехаясь, — ну а пыль действительно может и помолчать, внимая рёву льва. А какие она выберет оправдания своему безмолвию — это личное дело пыли.
Но мой собеседник не выглядел раздавленным и блеск превосходства никуда не делся из его глаз.
— Вы тоже, далеки от совершенства, хоть и бессмертны, — сказал он поводя плечами, словно ему стало холодно, — ты видел белых кошек падишаха? Всякий скажет: эти людоеды — красивы и они, вне всякого сомнения, считают себя совершенством, но это не означает, будто тупые хищники — венец творения. Они — лишь безмозглые пожиратели человеческого мяса. А пыль…Было множество тиранов и завоевателей, провозглашавших подобное на развалинах завоёванных городов. Где они? Их имена стёрло время, а человеческая пыль поглотила их, смешав с другой пылью.
— Глупости, — отмахнулся я, — ты говоришь про людей, а мы переживём всех вас.
Баджара помолчал, а потом его губы раздвинулись в широкой ухмылке.
— Вспомнилось мне одно растение, — сказал он, продолжая ухмыляться, — красивое такое, с синими ароматными цветочками. Оно существует за счёт больших деревьев, за стволы которых цепляется. Пьёт их сок и умирает, когда дерево гибнет. А чем будете питаться вы, когда переживёте всех нас?
Сравнение с паразитом мне совсем не понравилось. Внутри тотчас вспыхнул огненный шар ярости, вынуждающий приложить наглеца головой о стену. Тем не менее я понимал, оплеуха зарвавшемуся человеку будет признанием поражения в этом споре. А этот нагло усмехавшийся засранец, явно провоцировал меня на такое действо. Не дождётся. Я сухо отрезал: