Глава 9
— Факир был пьян, и фокус не удался. Сколько народу положили, всё впустую. Почему? — грустно произнесла Катерина. В последнее время она всё чаще впадала в уныние. Даже теперь, лёжа на кровати, после секса с Антоном, она не могла полностью отвлечься от тяжёлых дум.
— Народ вас не поддержал, не смогли достучаться до него, я так думаю — ответил ей Антон. Он лежал рядом, держа ладошку Катерины в своей.
— Народ? — презрительно фыркнула Екатерина — стадо баранов, которому нужен хороший пастух. Слышал про эффект Даннинга‑Крюгера?
— Это когда долбоёб не может понять, что он долбоёб, оттого что он долбоёб?
— Умница! Долбоёб — это состояние души.
— Зря ты так, каждый человек это вселенная — подзадорил её Антон.
— Вселенная!? — Екатерина повернулась на бок, подставив ладошку согнутой в локте руки под голову. — Какая на хер вселенная? Жрёт, срёт, водку херачит, да баб трахает, — вот твоя вселенная!
— Так зачем же всё затевать, жизнь гробить, если народ так плох? Ты же знаешь, толпа, если что, с радостью потащит тебя на виселицу и вздёрнут, ликуя, как борца за народное счастье.
— Знаю, — задумчиво проговорила Екатерина, — хочется, чтобы… Что это, почему так холодно?
Антон тоже вдруг почувствовал пронизывающий насквозь холод. Всё тело его оцепенело, он не в силах был пошевелиться. Воздух в комнате задрожал, из неоткуда возникло чёрное облако. Извиваясь, оно обволокло обездвиженное тело Екатерины и подняло её в воздух под самый потолок. Облако разделилось на щупальца, они струились по голому телу Екатерины, казалось, лаская его. Один из отростков оформился в нечто напоминающее голову, и там вспыхнули два огромных огненных глаза. Они в упор смотрели на лицо Екатерины. Нечто покачивало и слегка разворачивало бездвижно лежащую на щупальцах Катерину. Антон увидел Катино лицо, глаза её были полузакрыты, а на чуть приоткрытых губах играла улыбка блаженства. Это продолжалось ещё какое‑то время, затем нечто бережно уложило Екатерину на кровать и исчезло. В комнате стало опять тепло и Антон почувствовал, что может двигаться. Он осторожно потрогал руку Екатерины, по‑прежнему неподвижно лежащую с улыбкой блаженства на лице. Рука была тёплой.
— Ты ведьма? — тихо спросил Антон.
Екатерина открыла глаза, повернула голову к Антону. — Нет, я не ведьма, я — революционЭрка. — Она сладко потянулась и бодро добавила: — Антоша, тебе пора линять отсюда с Димкой. Место подсказали. Тут для вас время вышло. Здесь рано или поздно руки в крови испачкаете. И тогда оно придёт за вами.
— Отчего же тебя не трогает?
— А ты не понял?
— Догадываюсь. А как же ты? А мы? Или всё, аллес?
— Я чуть попозже к вам присоединюсь. А насчёт нас, не надейся, котёнок, я тебя не брошу. Ты мой.
На новое место уходить нужно было через канализацию. Только там обнаруживалась граница перехода. Ранним утром они втроём стояли возле люка канализации, поёживаясь от утреннего тумана.
— Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. — Дмитрий наклонился над люком. — Да, говнецом попахивает знатно. Ладно, Екатерина, с тобой не прощаюсь, надеюсь увидеться. Я полез, Антон, догоняй!
Антон крепко обнял Екатерину: " Я буду скучать! — шепнул он ей на ухо. — Я, то же. Жди!" — Катерина поцеловала Антона и оттолкнула от себя. — Да слазь ты уже, господи!
Они медленно брели по туннелю, освещая себе путь фонариками. Под ногами журчала сточная вода, тошнотворно пахло фекалиями. На сухих островках сидели крысы, они приподнимались в свете фонарей на задние лапки и принюхивались, шевеля усами. Кирпичные стены и потолок были покрыты зеленоватой слизью, с потолка капало.
— Как хорошо, что мы надели резиновые сапоги, — рассуждал впереди идущий Дмитрий. — Фонарики то же в тему. А то бы тыкались как крысы в стены. А ещё скажу тебе друг ты мой Антоха, что выпал тебе джокер. Катерина такая женщина, прямо слов нет! И почему ты, почему не я? Чем я хуже? Не успела тебя увидеть, так сразу к себе… Разве поймёшь баб этих?