Промозгло, сыро, противно. Скорее домой, в тепло, чаёк с мёдом, а можно и стопарик для сугрева… или два. Сверху, рассекая воздух, на голову гражданина свалился кирпич. Силикатный, неокрашенный, пустотелый, с дырочками внутри. Гражданин замер в изумлении на мгновение, в голове его сверкнула молния, ноги подкосились, и он рухнул лицом в грязную лужу.
— Здорово братан! Миллион лет тебя не видел! Ты никак крякнул болезный! — услышал он голос у себя в голове. Гражданин открыл глаза. Перед ним, свесив короткие конечности, стоял, опираясь на мощный хвост, зелёный зубастый ящер, метров этак двух высоты. Не зная почему, но он узнал в этом пресмыкающемся своего брата Николая, погибшего пару лет назад. Гражданин посмотрел на своё тело. Такой же зелёный, чешуйчатый.
— Узнаёшь брата Колю? — спросила зелёная тварь, не открывая пасти, телепатически.
— Узнаю брата Колю! — ответил мысленно гражданин. Они при жизни всегда так приветствовали друг друга, отдавая дань незабвенному роману "Золотой телёнок", который любили оба. Братья обнялись, приподняв хвосты.
— Как тебя Саня угораздило? — спросил ящер брат Коля.
— Да иду по улице мимо стройки, вдруг бац на голову кирпич — и всё! — ящер Саня почесал передней лапкой с когтями, то место, где должна быть лысина. Но там торчал костяной гребень, чесать его было неудобно.
— Так может ты и не помер до конца, может, в реанимации валяешься, а тут временно?
— Всё, может быть, не помню ничего. Ну а ты давно тут?
— Как копыта откинул, так тут и очутился. Сперва тяжко было, потом привык. Силой бог не обидел, челюсти, любую кость перекусят, а зубы, смотри какие мощные. — Ящер Коля открыл внушительную пасть, с которой капала слюна. — У тебя точно такая же пасть, и когти острые как бритва. Живём, брат! Как там моя, как дети?
— Всё нормально, живут как все, вертятся.
— А как политика?
— Да ну её, грызутся, похоже ядерная война на носу.
— Всё правильно, — произнёс телепатически Николай. — Если ружьё висит на стене, оно рано или поздно должно выстрелить! Примерно так высказался Чехов, а Антон Павлович умный был человек, не чета нам! Капец, значит, всем близится? Здесь тоже всем амба скоро, глянь на небо.
В вечернем небе прямо в зените висела кровавая звезда с пепельным хвостом позади.
— Что это?
— Астероид, от которого все динозавры подохнут, и мы тоже.
— Опять что ли? Я только что вроде как в своём мире откинулся!
— Что делать брат, такая твоя планида. Да ты не расстраивайся в другое место там, наверху, командировку выпишут. Лишь бы не глистом в чей-то жопе…
— Сколько времени у нас осталось?
— Может день, а может час… Я не астроном, и не бабка гадалка. Ты лучше тут осмотрись, что и как, а то и вспомнить нечего будет.
Посмотреть было на что. Вокруг росли огромные деревья, папоротники. Вверху рассекая влажный воздух, планировали на перепончатых крыльях большущие ящеры, время от времени издавая пронзительные крики. В отдалении паслись гигантские травоядные. Под ногами и хвостом шуршала всякая мелкая тварь. Подняв хвосты, братья зашагали вдоль реликтового леса, то и дело щёлкая зубастыми пастями, пытаясь, покоцать огромных надоедливых доисторических мух. Никогда ещё Александр не чувствовал себя так прекрасно. Забытое чувство крепкого здорового тела вселяло радость. Хотелось жрать.
— Жрать хочу! — признался он брату, клацая зубами.
— Да не проблема! Тут рядом пасутся души мелких чиновников, то ли крокодильчики, то ли ящерки. По вкусу мерзость, но для души приятно.
В грязной луже жмурясь от заходящего солнца, нежились несколько метровых пресмыкающихся, напоминающих зубастеньких ящериц. Братья свалились на них как снег на голову.
— Не трогай меня! — заверещала одна из ящериц, приподнимаясь на лапах, — ты что, не узнал, я же твой начальник цеха!
— Узнал, как же не узнать Пётр Семёныч, — произнёс братан Коля, откусывая начальнику цеха голову. Он разодрал тушку надвое и протянул брату Сане хвост. — Лопай!
— И впрямь не вкусно! — выплёвывая кости, согласился Александр.
— Всё потому, что при жизни сволочью был, кровушки мне попил, вот теперь я и отыгрываюсь. Только вот какая закавыка, — я его сожру, а на следующий день он опять целёхонек. Правду говорят, что чиновники как тараканы — они неистребимы.
Затрещали деревья, задрожала земля. Прямо на них надвигалась огромная туша.
— Посторонись! — заорал ящер Коля. — Затопчет и не заметит!
Александр задрав хвост, ломанулся в сторону. Мимо него, переставляя подобные колоннам ноги, протопало гигантское нечто, распространяя вокруг тяжёлый запах немытого тела. Где-то высоко вверху на длинной шее болталась малюсенькая относительно туловища голова.