Рева скорчил гримасу. — Лишь бы Таркальф не узнал. Мы ничего не ведали, не ждали, и вдруг союзники Напасти обрушились на наши позиции.
Авальт кивнул, вспоминая внезапную встречу на долгом пути к границам Летерийской империи. Если напасть — варвары, то хундрилы Горячих Слез — почти не люди. Но Таркальфу — проклятие его бугристой крокодиловой коже — они чем-то понравились, и это стало началом кошмара. Нет ничего хуже, на взгляд Авальта, чем король, пожелавший лично возглавлять армию. Каждую ночь десятки шпионов и ассасинов вели жестокую, хотя почти незаметную войну в лагерях. Каждое утро ближайшие болота полнились трупами, над которыми кружились стервятники. А Таркальф стоял, глубоко вдыхая свежий ночной воздух и улыбаясь чистому небу. Бешеный, благословенно тупоголовый дурак.
Ну, слава девятиглавой богине: король вернулся во дворец высасывать лягушачьи кости, а Горячие Слезы встали лагерем на старом речном русле около восточных болот, умирая от походной лихорадки или еще чего-то.
Покоритель кивнул: — Мертворожденные плоды… кровь четырнадцатой дочери… у вас всегда было богатое, хотя порядком мрачное воображение, Канцлер.
— У соуса бельт необычный вкус, иноземцам он редко нравится. Признаю, что почти поражен: ни один из них не подавился, услышав всю эту жуткую чепуху.
— Погодите, им еще придется немало вытерпеть!
— Да, кстати… где их Дестриант? Я, разумеется, ожидал увидеть на встрече Верховного Жреца.
Авальт пожал плечами: — В настоящее время мы не можем проникнуть в их ряды, так что ответа не будет. Но когда они сойдут на берег, у нас будет достаточно носильщиков и прочей военной прислуги, чтобы услышать все, что требуется. — Тут Авальт откинулся в кресле, метнув канцлеру лукавый взгляд: — Четырнадцатая? Это Фелаш? Почему она, Рева?
— Сучка отвергла мои авансы.
— Почему же вы ее не похитили?
Морщинистое лицо Ревы исказилось: — Я пытался. Попомните мой совет, Покоритель: никогда не пытайтесь пройти мимо служанок Королевской Крови — это самые жестокие ассасины в мире. Вести до меня дошли, как же… мои агенты умерли после трех дней и ночей особо страшных пыток. Сучки были так любезны, что прислали мне их глаза в маринаде. Вот наглость!
— Вы отомстили? — воскликнул Авальт, скрывая ужас за поднесенным к губам кубком.
— Конечно нет. Я зарвался, домогаясь ее. Урок оказался вовремя. Услышьте же и вы, юный воин. Не каждая пощечина вызывает кровавую междоусобицу.
— Я услышал все, что следует, друг мой.
Они выпили, погрузившись каждый в свои думы.
Что было к лучшему.
Слуга, стоявший справа от канцлера, молился личному богу, одновременно перемигиваясь особыми знаками со слугой напротив. Он отлично знал, что вскоре ему перережут горло. Но пока два змея таскались провожать людей из Напасти к лодке, он передал приносившей посуду служанке точный отчет обо всем, сказанном в комнате; сейчас она готовится к опасному ночному пути в столицу. Может быть, зарвавшийся канцлер и доволен мрачным уроком смирения, поглядев на то, что осталось от его незадачливых агентов после знакомства с палачами Госпожи Фелаш…. но Госпожа, увы, еще не довольна.
Говорят, что член Ревы не привлекательнее потрошеной гадюки. Одна мысль о том, как такой червяк ползет по ее бедрам, вызвала у четырнадцатой дочери Короля приступ кипящей ярости. Нет, она только начала учить старого козла — канцлера.
В крошечном королевстве Болкандо жизнь полна приключений.
Яни Товис хотелось довершить ужасную бойню, учиненную братом… но еще вопрос, сумеет ли она? Взбесившиеся Стяжка и Сквиш плевались, изрыгали проклятия и выводили «шаги убийцы», брызгая мочой во все стороны, пока кожаные стены палатки не стали темными и мокрыми. Сапоги Полутьмы постигла та же участь, хотя они были гораздо больше приспособлены выдерживать всякую грязь. А вот терпение ее оказалось на пределе.
— Ну, хватит!
Искаженные злобными гримасами рожи обернулись к ней. — Мы должны его заловить! — зарычала Стяжка.
— Кровавые проклятья! Крысий яд, рыбья чешуя! Девять ночей боли! И еще девять!
— Он изгнан, — сказала Яни. — Вопрос закрыт.
Сквиш набрала полный рот мокроты и замотала головой, обрызгав стену слева от Полутьмы. Зарычав, Яни потянулась за мечом.
— Случайно! — крикнула Стяжка, прыгая и сталкиваясь с сестрой. Она оттащила побледневшую вдруг ведьму подальше.