Он стал неспешно располагаться на стуле напротив, давая мне время прийти в себя от удивления, после чего с любезной улыбкой предложил выпить. Я покачал головой.
— Предполагаю, что вы давно не общались со своим братом? — спросил я.
— Не меньше года.
Мне это не показалось странным, хотя многие и представить себе не могли, каким образом два брата, живущие в одном городе, не ссорясь, что могло помешать их общению, могут держаться в таком отдалении друг от друга. Но братья Холмс представляли собой не правило, а исключение, и я хорошо понимал это.
Предупредив Майкрофта Холмса, что мои новости не несут в себе ничего приятного, я поведал ему о состоянии брата и о том, к какому я собираюсь прибегнуть лечению. Он слушал меня в глубоком молчании, с каждым словом все ниже и ниже опуская голову. После завершения моего рассказа пауза так затянулась, что я подумал, не заснул ли слушатель. Низкий носовой звук почти убедил меня, что так и есть, но Майкрофт стал медленно поднимать голову, пока его глаза не оказались на одном уровне с моими и я не увидел в них боль.
— Мориарти? — наконец хрипло повторил он.
Я кивнул.
Он остановил меня усталым движением руки.
— Совершенно верно, совершенно верно, — пробормотал он и снова погрузился в молчание, рассматривая кончики пальцев. В конце концов, издав еще один вздох, он с трудом поднялся на ноги и оживленно заговорил, словно стараясь избавиться от уныния, в которое погрузили его мои слова.
— Отправить его в Вену будет не так просто, — согласился он, подходя к дверям и дергая шнур колокольчика,, — но я не взялся бы считать это невыполнимой задачей. Чтобы сделать это, мы должны просто убедить его, что там находится Мориарти, — он там и ждет его.
— Но я не имею представления, как этого добиться.
— Да? Простейший выход заключается в том, чтобы убедить профессора Мориарти отправиться в Вену, Будьте любезны, Дженкинс, вызовите нам кеб, — обратился Майкрофт Холмс к швейцару, который появился у меня за спиной.
Он хранил молчание в течение всего нашего ночного путешествия до Мунро-роуд, 114 (адрес был на визитной карточке профессора), если не считать того, что спросил меня об австрийском специалисте и о том, кто бы это мог быть. Я подробно рассказал ему содержание статьи в «Ланцете», на что он только хмыкнул.
— Похоже, что еврей, — был его единственный комментарий.
Я вторично испытал подъем духа, присутствие Майкрофта и его интеллект восстановили мои силы. Я испытал искушение расспросить его подробнее о профессоре Мориарти и упоминавшейся трагедии, но придержал язык. Чувствовалось, что Майкрофт был погружен в размышления о состоянии брата, и в характере обоих братьев было нечто заставлявшее воздерживаться от таких расспросов.
Вместо этого я пустился в размышления, каким образом нам удастся убедить профессора Мориарти принять участие в нашем странном мероприятии. Вряд ли мы могли убедить робкого преподавателя просто Оставить свое место и последовать на континент. Он будет колебаться или, что хуже всего, впадет в панику. Я повернулся к спутнику с намерением поделиться своими сомнениями, но он сидел, отвернувшись от меня и высунув голову в окошко.
— Остановитесь здесь, кебби, — спокойно приказал он, хотя мы были еще далеко от цели.
— Если профессор не преувеличивает, — объяснил Майкрофт, когда его грузное тело покинуло кеб, — нам придется быть настороже. Поговорить с ним необходимо, но наш визит должен остаться в тайне от Шерлока, если уж мы решили бодрствовать этой ночью.
Кивнув, я приказал кучеру ждать нас, сколько бы ни продлилось ожидание. Дабы уверить его в серьезности наших намерений, я сунул ему в руку шиллинг и пообещал еще один по возвращении. Затем мы с Майкрофтом направились по пустынной улице к резиденции профессора.
Мунро-роуд представляла собой скромную улочку е двухэтажными строениями, оштукатуренные фасады которых были окружены ухоженными садиками. В конце улицы я увидел синеватый дымок, поднимавшийся в ночном воздухе, и дернул своего осанистого спутника за рукав. Он посмотрел в направлении, куда я указывал, и кивнул, Вдвоем мы скрылись в тени ближайшего здания.