— О господи! На помощь! Спасите! Спасите! — молил он. — Что мне делать? Что Мне делать?
Он так и вжался в стену шахты, услышав, как потрескивает шнур, лишившись голоса, едва, дыша. В полном оцепенении стоял он и смотрел на шнур. Через три-четыре секунды, разорванный в клочья, он взлетит в воздух. И вдруг его осенило. Он кинулся к шнуру й оторвал конец, торчавший наружу. Спасен! Полумертвый от пережитого страха, обессилевший, Фетлок рухнул на землю и все же успел радостно прошептать:
— Он сам научил меня! Я же знал, что найду способ, если буду терпеливо ждать.
Минут через пять Флинт Бакнер в смятении и тревоге подкрался к шахте и заглянул в нее. Сразу поняв, что произошло, он спустил лестницу, и Фетлок с трудом выбрался наверх. Юноша был смертельно бледен. Вид подручного усугубил смущение Флинта Бакнера, и он, изобразив на лице участие и даже раскаяние, отчего физиономия его по недостатку опыта в выражении подобных чувств выглядела весьма необычно, сказал:
Это все вышло случайно. Смотри, никому не рассказывай. От волнения я сам не знал, что делаю. А ты что-то плохо выглядишь. Хватит с тебя, сегодня ты достаточно поработал. Иди домой, поешь, чего захочешь, и отдохни. Это была просто оплошность от волнения.
— Ох, и натерпелся же я страху, — ответил юноша. — Но я кое-чему научился и не жалею об этом.
— Ни черта не стоит его ублажить,— пробормотал Флинт, провожая взглядом своего подручного. — Хотел бы я знать, проболтается он или нет? Жалко, что он уцелел.
Но Фетлок воспользовался свободным временем отнюдь не для отдыха: нетерпеливо, лихорадочно, радостно он принялся за работу. По склону горы, прямо до самой хижины Флинта спускались густые заросли чапарраля. Основная работа велась в темном лабиринте этих густых и цепких зарослей. Остальное — в сарайчике. Наконец, когда все было закончено, Фетлок произнес:
— Если он боится, что я на него пожалуюсь, то завтра же его опасения рассеются. Он увидит, что я такой же теленок, как и всегда, и таким я буду для него весь завтрашний день. Еще один день... А послезавтра ночью все будет кончено, и ни одна собака не догадается, кто его убил и как это было сделано. И ведь надо же — он сам подсказал мне эту мысль!
Вот и следующий день наступил и кончился.
Почти полночь. Через пять минут начнется новый день. Действие происходит в бильярдной. Грубые люди — в грубой одежде, в широкополых шляпах, в брюках, заправленных в сапоги, некоторые в жилетах, но все без курток — собрались вокруг железной печурки с румяными боками, дарящей благодатное тепло. Стучат бильярдные шары. И больше в доме ничего не слышно. А за окном уныло стонет ветер. Собравшиеся явно скучают и вместе с тем чего-то ждут. Пожилой старатель, неуклюжий, широкоплечий, с седеющими усами и угрюмыми глазами на угрюмом лице, поднимается, вешает на руку моток запального шнура, собирает еще кое-какие вещи и уходит, ни с кем не попрощавшись. Это — Флинт Бакнер. Как только затворяется дверь, раздается гул .голосов.
Самый точный человек на свете, — замечает Джейк Паркер, кузнец. — Раз он поднялся, значит ровно полночь, можете не смотреть на часы.
— И, сдается мне, это его единственная добродетель, —- говорит Питер Хоус, старатель.
— Черное пятно на всем нашем обществе, — говорит Фергюсон, рабочий компании «Уэллс-Фарго». — Будь я тут хозяин, у меня бы он раскрыл рот, а иначе проваливай подобру-поздорову! — И он кинул выразительный взгляд на трактирщика; но тот Счел за лучшее его не заметить, потому что человек, о котором шла речь, был выгодным гостем и каждую ночь уходил домой, изрядно подзаправившись у стойки.
— Послушайте, ребята! — обратился к приятелям Хэм Сандвич, старатель. — А вы можете припомнить, чтобы он кого-нибудь из вас хоть разок пригласил выпить?
— Кто?! Флинт Бакнер?! Святая Мария!
Эти саркастические реплики прозвучали в мощном хоре возмущенных голосов. После короткой паузы старатель Пэт Райли заявил:
— Этот, тип — сплошная головоломка, и его подручный ему под стать. Никак не могу их раскусить.
—- А кто же может? — сказал Хэм Сандвич. — Если эти двое — головоломки, то что ты скажешь о третьем? Коли зашла речь о первосортной сногсшибательной таинственности, так он их обоих заткнет за пояс. Ничего себе загадочка! А?
— Еще бы!
Все присоединились к этому мнению. Все, за исключением одного человека, который был новичком в поселке. Звали его Питерсон. Он заказал выпивку на всех и спросил, кто же этот таинственный номер три. Ответ последовал немедленно: Арчи Стилмен!