Он проводит пальцем по центру пирога, смазанного сливочным кремом, а потом засовывает палец себе в рот.
— Пальчики оближешь.
Опустив свою бутылку с пивом на стол, я резко вскакиваю, Эмбер изворачивается и хватает меня за руки. Безмолвная мольба в её глазах убивает меня.
— Не надо, — наклонившись вперёд, чтобы тихо сказать то, что услышу только я, она говорит: — Он этого и добивается. Не стоит из-за этого устраивать драку.
Она стоит того, чтобы за неё сражались. В этом-то все и дело. Она даже не догадывается, что мы боролись за неё с того дня, как она приехала, и настало время положить этому конец.
Моё внимание переключается с неё на Таза, который, как всегда в своём репертуаре, и не может промолчать в такой ситуации:
— А вот мне пришелся по вкусу более терпкий пирог. С огромными кусочками лимона, или это был банан? А как насчёт тебя, Боди, что было у тебя? — он подталкивает Боди.
Боди, будучи умным малым, решает не вмешиваться. Он впивается злобным взглядом в Таза, который стоит в конце стола, крутя зубочистку во рту.
— Заткнись.
— Нихрена. Я поклонник вишнёвого пирога, но съел бы и тыквенный. В общем, меня устроит любой.
Дозер широко улыбается после очередного проглоченного кусочка.
— Особенно, если он свеж и сладок, как этот.
Меня пронзает раскаленный добела гнев. Я вырываюсь из рук Эмбер, поворачиваюсь и тянусь через стол, хватаю Дозера за воротник и склоняюсь как можно ближе к его лицу.
— Ты просто не знаешь, когда нужно вовремя заткнуться, да?
— Что? — он сверлит меня взглядом в ответ. — Я сказал что-то не так? — он смеётся. — Или это потому, что тебе не нравится, где был мой рот? — ухмыляясь и поднимаясь со скамейки, он говорит: — Наверно, тебя гложет, что я первым насладился её вкусом.
Я дергаю его на себя так, что мы оказываемся нос к носу.
— Она сделала свой выбор, ведь так? Теперь ты разводишь срач, потому что это не ты.
— Мав, остановись! — просит Эмбер, и я чувствую рывок за жилет со спины.
Но слишком поздно. Это дерьмо уже давно копилось между мной и Дозером. Настал момент кульминации. Именно сейчас. Он заварил эту кашу здесь, на глазах у всех, и здесь с этим нужно покончить. Куколка не понимает, что в моём мире, когда кто-то прилюдно проявляет к тебе такое неуважение, ты не можешь оставить эту хрень без ответа.
Он переводит взгляд с меня на Эмбер.
— Он всегда относился к тебе как к мусору. Разве ты это не видишь?
Я отпихиваю его назад.
— Не смей говорить с ней! Даже не смотри на неё! — рычу я.
Но он не затыкается.
— Если бы не я, тебя бы здесь не было. Он думал, что ты крыса. Он, черт подери, называл тебя мусором. Он хотел, чтобы я вышвырнул тебя на улицу. Ты действительно хочешь быть с таким парнем?
Я быстро огибаю стол, не тратя время на слова. Вместо этого я выбрасываю вперед кулак, и, когда он достигает цели, кости в моей руке протестующе трещат от силы нанесенного мной удара. Через секунду раздается женский крик и возгласы, когда Дозер врезается в меня своим массивным телом. Он крепко обхватывает меня руками за талию, и нас сносит на несколько футов, пока мы не падаем на землю. Дозер тут же встает на колени и впечатывает кулак мне в щеку. Моя голова откидывается на бок, а мое лицо словно опаляет огнем. Стряхнув его с себя, я откатываюсь и встаю на ноги, едва успевая уклониться от удара по корпусу.
Мы оба тяжело дышим, сверля друг друга злобными взглядами, и кружимся, ища слабую точку, оставленную без защиты. Когда я ее нахожу, я моментально нападаю и наношу увесистый удар по самой мягкой части его живота. Он сгибается пополам и судорожно хватает ртом воздух. Я отталкиваю его, и он, пошатываясь, отступает назад.
Я смутно слышу, как кто-то кричит:
— Хватит! Разнимите их!
Мне выкручивают руки, когда хватают сзади. То же самое происходит с Дозером. Потом Эдж поворачивается к нему лицом, чтобы успокоить. Но, чуть наклонив голову в сторону, Дозер выкрикивает:
— Ты берег ее не для Эджа, самовлюбленный говнюк! Ты берег ее для себя!
Пытаясь вырваться из лап удерживающих меня людей, я выпаливаю все как на духу:
— Ты чертовски прав, я берег ее для себя!
Услышав мое признание, Дозер вырывается на свободу. Он бросается на меня, но его останавливают и оттаскивают назад.
— Ты кусок дерьма!
— Да? Это я-то кусок дерьма? Это я забил на клуб и бросил своих братьев на произвол судьбы?
— Пошел ты! Ни хера ты не знаешь! — огрызается он.
Внезапно Эмбер встает передо мной. Она кладет руку мне на грудь.
— Мав! Прекрати это!
Мне требуется секунда, чтобы сфокусироваться на ней и избавиться от снедающей меня ярости.
— Куколка, отойди.
— Нет! Это безумие.
— Кто-нибудь, уведите ее отсюда!
Гриз хватает ее за руку, но она борется с ним.
— Нет, Мав, я не останусь здесь, если так и дальше будет продолжаться. Ты поклялся, что изменишься. Так ты выполняешь обещания?
Я мгновенно трезвею. Мой взгляд перескакивает от разъяренного Дозера на Эмбер. Глаза у нее грустные и в то же время свирепые. Она говорит на полном серьезе. Я вижу это. Она уйдет, прежде чем у нас появится шанс построить отношения. Из-за этого. Из-за Дозера и из-за того, что я не могу держать свой гребаный взрывной характер под контролем.
— Я закончил! — громко заявляю я, все еще глядя на нее. — Все нормально. Отпустите меня.
Таз и Гус отпускают мои руки и отступают.
Вот только Дозер с этим не согласен.
— Закончил? Черта с два! Мы только начали!
Его глаза пронизаны ревностью, пока он наблюдает за нами двумя.
— Мы закончили с этим, — говорю я ему. — У тебя были свои причины уйти с поста. Отлично. Я не буду больше поднимать эту тему. Но она — моя. Держись от нее подальше.
— Отцепитесь от меня, — рявкает он и сбрасывает с себя руки, которые его удерживают, после чего уходит.
— Я не могу остаться здесь. Не хочу стоять между вами, — говорит Эмбер. Ее брови хмуро сведены от напряжения.
Я запускаю руку в ее волосы и притягиваю ее ближе.
— Не уходи, — умоляю я ее.
— Я не хочу уходить.
— Тогда не делай этого.
Она украдкой бросает взгляд в том направлении, куда ушел Дозер.
— Я не хочу стоять между вами двумя, — повторяет она.
— Ты не стоишь между нами. Просто потребуется какое-то время, чтобы он смог справиться с горечью поражения.
— Я… Он единственный, кто вступился за меня. Я чувствую, что я обязана ему. Он был прав, Мав. Где бы я была, если бы он не убедил тебя позволить мне остаться?
На ее глаза наворачиваются слезы от боли, и это чуть не ломает меня.
Черт. Она права.
Если бы он не боролся за нее, Бог знает, где бы она была или чем бы сейчас занималась.
Я обнимаю ее за шею и придвигаю ближе к себе. Затем оборачиваю другую руку вокруг ее талии и притягиваю ее в свои объятия.
— Ты права. Я все исправлю. Я поговорю с ним, когда он остынет. Все будет хорошо. Обещаю.
Она с облегчением выдыхает и обнимает меня обеими руками. Я знаю, что сделаю все, что угодно, черт возьми, чтобы ее удержать. Чтобы она всегда вот так меня обнимала, находилась рядом со мной, указывала мне на мои ошибки. Делая меня тем человеком, каким я и должен быть.
— Не так я планировал провести этот вечер, Куколка.
— Знаю. Я тоже.
— Я планировал по-другому закончить этот вечер.
Она долгое время молчит, а затем шепчет:
— Я тоже.
Я немного отстраняюсь и опускаю взгляд на ее лицо.
— Поехали домой, — в моем голосе сквозит отчаяние и необходимость. — Мне нужно побыть наедине с тобой.
Она чуть заметно кивает и кладет подбородок мне на грудь.
— Ты поедешь со мной на байке?
— Только если ты не будешь гнать. Я раньше никогда не каталась на мотоцикле.
Слава тебе, Господи.
Не думаю, что смог бы вынести, если бы узнал, что она отдаст свою первую поездку кому-то другому. Я, возможно, и не забрал ее девственность, но у меня будет с ней много первых и последних раз, и я буду дорожить каждым из них.