И тут я припомнил, что рядом с лимузином стояла еще одна неброского вида машина. Вероятно, она поехала за нами, разглядеть это мне не удалось, поскольку стекла были затемнены.
— Ты Бобби не стесняйся, он ко всему привычный, — сказал Харди, положив руку мне на колено.
Я сделал вид, что ничего не заметил. Харди достал бутылку и, открыв ее, отпил примерно треть, затем он протянул мне. Я взял ее и несколько нерешительно приложился к горлышку. Харди убрал руку с моего колена, достал сзади портсигар и вынул из него сигару со сладковатым запахом. Он, как, видимо, и полагалось по этикету, закурил первым, а затем протянул ее мне. Я чувствовал себя, как на приеме у индейского вождя — одно неверное движение и получишь томагавком по затылку. От сигары меня затошнило. Но признаться, что меня тошнит от марихуаны, показалось мне унизительным. Я запил тошнотворный вкус шампанским.
— Откуда у тебя такое имя дурацкое? — спросил он меня, снова положив руку мне на колено.
Мое имя никогда не казалось мне дурацким. Я проигнорировал и это замечание.
— Я хотел бы спросить тебя кое о чем, — ответил я, понимая, что постепенно пьянею.
— Валяй, — он взял у меня шампанское и, допив бутылку, опустил ее на пол.
— Кто тебе посоветовал к нам приехать? — вопрос был задан прямо в лоб, но Харди уже открывал следующую бутылку.
— Мой Даншен, — пояснил он и протянул мне следующую партию, — он у меня менеджер по развлечениям.
Я выпил половину и взял у него сигару, которую он продолжал преспокойно покуривать, отчего весь салон наполнился сладковато-тошнотворным запахом наркотической смеси.
«Интересно» — подумал я — «Как это переносит Бобби». Бобби, не поворачиваясь, продолжал добросовестно рулить вперед, и мне стало его жалко.
Теперь после очередной затяжки мне уже было все равно, как воспринимается наше общение со стороны.
— Я хотел спросить, — начал я, — сбылось ли предсказание?
— Даншен говорит, что да, — ответил Крис, закинув руку мне на плечи. — Но твое мне больше понравилось.
— Ты вообще в предсказания веришь? — поинтересовался я, продолжая напиваться понемногу.
— Я в свою звезду верю, — с неслыханной наглостью непосвященного заявил Харди, — видишь, я все имею, другие только мечтают об этом и обо мне.
— Да, ты прав, — согласился я, несмотря на всю степень моего опьянения, я чувствовал беспредельный трагизм происходящего, ибо достучаться до внутренностей этого дикаря не было никакой надежды.
— А что тебе понравилось в моем предсказании?
— А я сам не знаю, я тогда ничего не понял, а Даншен потом сказал, что это что-то французское. Была там какая-то Chambre Ardente во Франции. Ты французский знаешь?
— Ну, в общем, да, — отозвался я, принимая из его рук третью бутылку.
— А кто эта девчонка, которая на сцену выбежала? — спросил он внезапно с явным интересом.
— Это моя сестра двоюродная, — воспользовался я привычкой Генри приписывать нам родственные отношения, — Я тоже там был.
— Как мой концерт? — он задал этот вопрос с тем трепетом, который выдает в человеке страшно ранимое самолюбие.
— Хорошо, очень, мне понравилось.
— Хочешь, я тебя с собой в турне возьму, — внезапно предложил он, протягивая мне следующую бутылку, никогда еще шампанское не казалось мне более отвратительным.
— Я не могу, я работаю, я ассистент у дяди, — нашел я что сказать в свое оправдание.
— Я поеду в июле, там будут несколько новых песен, это наш новый диск.
— Chambre Ardente? — спросил я и, повернув голову, посмотрел прямо в его наглые зеленовато-коричневые глаза.
— Ты откуда узнал? — он даже обиделся на мою чрезмерную осведомленность.
— Я в газете прочитал.
— Собаки журналисты, достали меня, — он пнул ногой пустую бутылку и закурил.
Наступила длительная пауза.
— Я сегодня не в форме, — пояснил он,
— Да, понимаю, после концерта.
— Нет. Концерт здесь ни при чем. Это мои адвокаты меня доконали. То так надо делать, то так, да мне плевать как, лишь бы эта сучка от меня отстала. Второй год меня забыть не может. Я-то знаю — ей мои деньги не дают покоя.
Мы ездили по городу, пили шампанское, курили и обменивались предельно бессмысленными фразами. Около шести утра я попросил отвезти меня на шоссе *** и высадить посреди дороги. Крис, несмотря на то, что был уже мертвецки пьян, вылез из машины вместе со мной.
— Я тебя провожу, — сказал он тоном, не терпящим возражений, — здесь поля что надо, никаких камер.