И он увидел это.
Пальцы Тени сжали запястье Асмодеуса, пока он молил о пощаде, и марид опустил его. Он смог коснуться Асмодеуса, когда не хотел убить его.
Чары только защищали от атак.
«Ах, Асмодеус, — Белый покачал головой, — твоя паранойя тебя погубит».
Подавив мысли о вреде одержимостью найти мать, Белый схватился за шнурок на шее Асмодеуса. Краем глаза он увидел огонь в коридоре, пятна синего и красного сообщили о прибытии Стеклянного и Красного. Белый тут же перенесся в комнату отца, зная, что ему не победить, если Асмодеусу помогут Красный и Стеклянный.
Все джинны горы Каф могли услышать осознание Асмодеуса, что кольцо украли.
Рев лейтенанта сотряс дворец и горы под ним.
Белый захлопнул двери комнаты отца, закрываясь от звуков сражения, что были повсюду во дворце. Он надел Печать Соломона, ощущая ее силу, силу его матери, в себе. Он погладил медное и железное кольцо с нежностью. Внутри был дух его матери, и очень скоро она воссоединится со своим телом.
Белый быстро прошел к кровати отца.
Азазил посмотрел на него со странной смесью гордости и гнева.
— Ты не знаешь, что выпустишь.
Белый покачал головой.
— Мать — равновесие. Наш мир не такой без нее. И если ты хочешь кого — то обвинить в этом… вини себя. Ты даровал моей дочери услугу, что ослабила тебя. Ты знал, что такое может произойти. Ты пригласил это.
Его отец утомленно кивнул.
— Я разжег тьму, да, но из — за тебя мир охватит чернейшее пламя. Лилиф погрузит все в тень.
— Хватит лжи, отец.
Белый разжал ладонь, глядя на кольцо.
— Я приказываю тебе назвать местоположение тела Лилиф.
Медленно и с болью Азазил закрыл глаза. Утомленно вздохнув, он поведал свой самый большой секрет.
12
Будет разрушено
Белый зажег свечи, войдя в мавзолей в глубинах Менелика, их свет трепетал на саркофагах. Об этом месте не знали в штате, его скрывала каменная дверь, которую могли открыть только сильные джинны.
Только один джинн раньше знал об этом месте, и гробница не была тронута. Она была маленькой, темной, вырезанной в форме круга. Каменные стены торчали по краям.
В центре на замысловатом пьедестале стоял саркофаг. Запечатанное королевской кровью могла открыть только королевская кровь.
Белый призвал маленький кинжал и распорол ладонь. Быстро, пока рана не зажила, он сжал ладонь в кулак и пролил кровь в центр гроба.
Ток заполнил воздух. Белый с предвкушением смотрел, как тает саркофаг, открывая юное лицо его красивой матери. Стало видно ее тело, и он поймал ее, пока саркофаг не пропал полностью. Прижав ее к себе, Белый ощутил слезы радости в глазах, опустился на колени и снял Печать.
Это причинит ей боль.
— Прости, матушка, — тихо извинился он, глядя на ее милое лицо.
С торжествующим воплем Белый поднял кулак с Печатью и пробил им грудь Лилиф. В ней тут же засиял янтарный свет, глаза Лилиф открылись, она охнула.
Белый убрал кулак, и ее грудь зажила. Лилиф испуганно оглядела комнату и увидела его лицо. Боль медленно покинула ее взгляд, свет вернулся. Она узнала его.
— Я знала, что ты найдешь меня, — прошептала она с улыбкой.
Белый с радостью закрыл глаза. Теперь все будет в порядке.
Открыв глаза от кашля матери, Белый помог ей сесть, ее тело дрожало.
— Тебе что-нибудь нужно? — спросил он.
Она прижала ладонь к его груди и скривилась, качая головой.
— Я бы попросила минуту, но времени нет, — она посмотрела на него, и Белый застыл в смятении. Он видел напряжение, которое не узнавал. — Нам нужно, чтобы как можно скорее наступило После, сын.
Шум душа медленно разбудил Ари, ей ничего не снилось. Она приоткрыла глаза и вытянула руку, коснулась теплого места, где до этого лежал Джей. Душ выключился, и она улыбнулась в подушку.
Увидев Чарли и Майки, Ари вернулась домой с Джеем и рухнула уставшей кучей. Джей отнес ее в кровать и лег с ней, она уснула, прижавшись к нему. Этой ночью она спала лучше всего.
Было сложно описать чувства словами после исполнения ее желания Азазилом. Она нервничала из — за встречи с Фэллон, переживала за девушку, и как ей объяснить, что Чарли ее не знает. И Ари печалилась, что Чарли не знал о ней. Но при этом она радовалась, что он стал прежним, и что Майки был с ним.