И вот тут, я замешкался: «Чей же номер дать? Матери? Нет уж, она-то точно не поймёт, когда ей скажут: «Ваш сын погиб», – с первого раза не запомнит адрес, откуда нужно будет забрать тело, будет перезванивать, и отвлекать людей от важных дел.
Я дал номер лучшего друга, с которым по отъезду так и не смог попрощаться. «Ну, извини, брат, если сделаю тебя вестником скорби».
– А теперь иди и найди командира своего отделения, эту информацию узнаешь у Иваныча, он тебя сюда привёл.
Я положил в ящик у входа несколько банок тушёнки и вышел во двор, после чего направился на кухню. Кухня представляла собой пространство, огороженное четырьмя столбами с натянутой на них сеткой рабицей. Несколько столов выстроенных в два ряда, и аккуратно выложенные на них тарелки напоминали атмосферу свадебного торжества. Вот только девушка, которая сидела за отдельным столом, была похожа больше на вдову, чем на невесту.
– А куда можно положить колбасу? – спросил я у неё.
Не успела она взглянуть на того, кто вырвал её из своих размышлений, как тут же ко мне подошла женщина лет пятидесяти и сказала:
– Давай сюда парень, у нас как раз завтрак, на всех и поделим.
Я отправился искать Иваныча, поиски не заняли много времени, он стоял и отчитывал молодого парня за то, что тот без разрешения ушёл в город.
– Ты понимаешь, что вы здесь нелегально?
– Да, Иваныч, но ты сам пойми, я уже здесь третий день, не могу больше, я, что сюда приехал в зарницу играть?
– Сынок, ты не понимаешь, куда ты едешь, там тебе не школа, там двоек не ставят. Шлёпнут тебя, если будешь таким нетерпеливым, а если будешь приказы нарушать, могут шлёпнуть не только тебя, но и твоих товарищей, понятно?
– Понятно, Иваныч.
– Раз понятно, тогда с тебя после обеда окоп для одного бойца по пояс, всё ясно?
– Ясно.
Где-то, я уже это слышал: в армии или в каком-то фильме. Вот старый пердун, что-то не похож он на кадрового офицера, максимум на прапорщика. И тут женщина, которой я отдал колбасу, закричала как на пожаре: «Завтрак! Ребята на за-аа-автрак!»
Вероятно парни, которые приехали сюда недавно, выстроились в очередь первыми, а те, кто находился в лагере несколько дней, пытаясь всем остальным показать свою исключительность, стояли в стороне и демонстративно закуривали сигареты.
После завтрака, все также культурно помыв за собой посуду, разбрелись по углам. «Нужно же доложить о себе», – подумал я и отправился искать Иваныча.
Иваныч, озадаченный какими-то расчётами, мельком взглянув на меня, сказал, чтобы я сам искал себе команду и командира тоже. Вот это поворот, какая неорганизованность, и где же я буду их искать? Долго искать мне не пришлось, в пяти метрах от столовой стоял паренёк в серых штанах и камуфляжной футболке с тетрадкой в руках, в которую он записывал данные высокого мужика, прибывшего после меня.
Дождавшись, когда он освободится, я, подойдя к нему, чётко изложил свою просьбу: «Мне нужно найти командира и записаться в команду». Посмотрев на меня искоса, и недоверчиво качая головой, он с улыбкой произнёс:
– Есть вакантное место командира отделения, не желаешь ли занять эту должность?
«Ну и козёл же он! Интересно, он всем так говорит, или я один удостоился такой чести?» Скрестив руки на своей груди, я ответил:
– Командиром это конечно хорошо, другой вопрос: кем командовать прикажешь? Мне только самых опытных парней.
На мой ответ вся его команда рассмеялась. Он смутился и проговорил:
– Автомат-то хоть держать умеешь?
– В армии научили.
– А людей убивать тебя не научили? По людям стрелять сможешь?
– По людям не смогу, а вот по врагам постараюсь.
– Ладно, опыт боевых действий был?
– Нет, но с оружием обращаться умею.
– Сколько полных лет?
– Двадцать восемь.
– В каких войсках служил?
– Мотострелковые.
– Хорошо, ты записан в первое отделение, там все ребята служившие. Есть даже те, кто в Чечне был, вон они на бревне сидят, теперь придумай себе позывной, своё имя и фамилию ты можешь ни кому не говорить, имеешь право. Ну? Какой твой позывной?
В голове вертелись десятки прозвищ, ну и ну, как же так сразу можно придумать…
– Шершень! – ответил я.
– Почему шершень?
– Жалит больно…
– Ну, шершень, так шершень. У меня больше к тебе вопросов нет, теперь иди, знакомься со своим командиром отделения.
– А когда отправка? – спросил я.
У присутствующих возле нас ребят лица стали каменные, как будто я им всем на ноги наступил.
– Не знаю, мы тут уже второй день сидим, но скорее всего, что в первую очередь поедут те, кто раньше приехал.