— Выходит дело, неверно я сказал тебе в Брестской крепости, что никогда больше не вернусь туда…
— Куда? В крепость?
— Нет, я говорил о Западе.
— Что ты хочешь сказать? — ужаснулась Марина.
— Пойми меня, родная. Не было у меня часа с тех пор, как я на Родине, чтобы не терзала меня мысль о моей вине перед людьми. Я оказался никуда не годным психологом, не смог разобраться в профессоре Бернштейне, которого должен был подготовить к бегству от Вельта. Я не угадал его состояния, его угрызений совести и благородного желания спасти людей от своего открытия. Теперь я имею возможность частично искупить свою вину.
— Как? Что ты задумал?
— Профессор Кленов говорил тебе, что все запасы нужного вам радия-дельта находятся у Вельта, у того самого Вельта, который так ценил меня и сейчас считает погибшим.
— Ты хочешь ринуться в его пасть?
— Кто лучше меня знает Вельта? Кто лучше меня может выполнить задание — добыть радий-дельта для тебя, для спасения человечества?
— И ты едешь к нему?
— Проститься пришел, девочка моя, — сказал просто Матросов. — Через сорок минут улетаю.
Марина опустила руки и испуганно смотрела на Дмитрия.
— Прощай, Мариночка, — сказал он, беря ее за плечи.
Она отрицательно замотала головой.
— До свидания… — И спрятала голову у него на груди.
Девушки-лаборантки, ступая на носочки, вышли. Техник работал и ничего не замечал.
Матросов вышел следом за лаборантками.
Профессор Кленов в сопровождении директора института шел к Марине. Профессор был очень возбужден и не заметил, что Марина украдкой вытирала покрасневшие глаза.
— Достопочтенная моя государыня! Дозвольте войти в апартаменты ваши гонцом вестей хороших! — Со старомодным изяществом профессор поклонился и вошел в лабораторию.
Дойдя до середины комнаты и увидев, что свинцовый экран спущен, профессор разогнулся и застыл в удивлении перед приборами, дрожащие стрелки которых показывали, что в защищенном помещении начался процесс:
— М-да! Что это такое?
Черные лоснящиеся стены повторяли фигуру Марины в голубом рабочем халате, который в отражении казался совсем другого цвета. Марина взяла со стола провод и вертела его в руках. Директор рассматривал лабораторию после перестановки.
— М-да! Чем это вы опять заняты, моя дорогая барышня?
— Продолжаю работу, — пожала плечами Марина.
— Какую, с позволения спросить?
— Готовлю защитный слой для сверхаккумуляторов.
— В сторону, государыня моя, в сторону! Теперь перед нами гигантская задача! М-да!
— В чем дело? — подняла брови Марина.
— Будем изготовлять несметное количество наших аккумуляторов. Задание правительства… Имею честь довести до вашего сведения, что план принят. М-да!.. Принят. Недаром жил все-таки ваш покорный слуга! Будем стрелять по упавшему метеориту аккумуляторами. Извольте бросить все ваши работы…
— Но ведь я работаю над аккумулятором, — тихо сказала Марина, рассматривая концы проводов.
— Как? Не расслышал или не понял?
— Я продолжаю работать над сверхаккумулятором, — четко выговорила Марина.
— Но позвольте… Я уже имел честь открыть… открыть вам свою тайну!
Марина выпрямилась, положив провода на стол.
— Да, профессор. Я знаю это.
— Так какой же смысл тратить время? Ведь решено добыть для нас радий-дельта! Радий-дельта, без которого мой аккумулятор все равно не может обойтись.
— Вот потому-то я и продолжаю работать.
— Не понимаю, какая связь? — пожал плечами профессор.
— Все мировые запасы радия-дельта в руках у Вельта.
— Совершенно верно.
— Следовательно, надо продолжать поиски.
— Какие поиски? — сердито зажевал челюстями профессор. — Я позволю себе вторично напомнить, что имел честь открыть стране, и вам в том числе, способ, коим удалось мне сосредоточить в сверхпроводнике не виданные дотоле количества энергии.
— Меня этот способ не устраивает, профессор.
Кленов беспомощно огляделся:
— Как так? Как не устраивает?.. Так зачем же… зачем я тогда открывал свою тайну? Позвольте, как же так? Я полагал, что открытие мной тайны сверхаккумулятора исключает надобность новых исканий.
— Я хочу найти равноценный заменитель отсутствующего у нас радия-дельта.
Марина опустила голову. Глаза ее из-под высокого лба смотрели угрюмо.
Профессор растерянно бормотал: